Ночи под кипарисами - [19]

– Шутишь? Я сам собираю фотографии и всегда слежу, не появился ли где интересный экземпляр. Недавно видел в кафе «У Паппи» «Вурлитцер-1015»[2]. Настоящий, не подделка.

– Да? Я не видела. Надо будет посмотреть. – У Блю загорелись глаза.

Роше казалось странным, что ее действительно интересуют такие вещи. Но взгляд был открытым и искренним. Нет, она не притворялась.

– Обязательно покажу тебе те, что хранятся у брата. Как-нибудь все вместе поужинаем. Если я предложу приготовить барбекю, они всегда нам будут рады.

Блю по-прежнему выглядела свежей и веселой, но ее задор стал понемногу угасать.

– Спасибо, – сказала она, – это было бы здорово. Потом я бы могла пригласить их к себе, например на спагетти. Такой незатейливый ужин в итальянском стиле.

Роше посмотрел на ее руки. Деньги определенно были для Блю одной из главных проблем. Сейчас она чувствовала себя неловко, что не может приготовить шикарный ужин для семьи Макса.

– Итальянский ужин – отличная идея. Но у меня есть и другая. Ты любишь танцевать? – Черт, он опять представил ее танцующей без одежды.

– Очень люблю. До замужества я часто… – Она резко замолчала.

– Прекрасно, – быстро произнес Роше, делая вид, что не заметил ее смущения. Значит, она действительно была замужем, он не ошибся. Но сейчас Блю точно одна. В доме нет никаких следов присутствия мужчины. – Давай поужинаем «У Паппи» и потанцуем. Можем веселиться хоть до самого утра. Полюбуемся «Вурлитцером». Как тебе мое предложение?

Блю улыбнулась. Взгляд потеплел.

– Посмотрим, – мягко сказала она.

– Я опять что-то не то сказал?

– Нет, нет, Роше. Бог мой, нет же. Просто я никак не могу забыть о Джиме Захари, вот и все. Его лицо все время стоит у меня перед глазами. Такое беспомощное и несчастное. Как люди могут быть так жестоки к себе подобным?

– Я неоднократно думал об этом, – ответил Роше, вспоминая убийц, с которыми ему приходилось работать. – Причины могут быть абсолютно разными. Даже у одного человека они могут меняться от преступления к преступлению. В основном убийцы любят говорить только о себе, а некоторые даже хвастаются тем, что сделали. Жертвы для них не люди, а просто средство получения удовольствия.

– Больные, – пожала плечами Блю. – А еще я беспокоюсь за Кейт Гарпер. Я с ней даже незнакома, но почему-то испытываю симпатию. Ей сейчас нелегко. Она потеряла близкого друга, да еще и стала предметом сплетен. Джилли сказала, что Кейт вдова, что они с Джимом соседи и каждый день ужинали вместе. Она готовила, а он выполнял мелкую работу по дому. Идеальные отношения, с моей точки зрения.

Роше хотел сделать глоток, но неожиданно передумал.

– Господи, надеюсь, Спайк и его люди быстро найдут убийцу. Но нам нужно быть готовыми к новым преступлениям.

Убийцы не останавливаются, если только с ними не происходит что-то подобное тому, что произошло сейчас с ним самим, когда чужой, по сути, человек заставляет тебя забыть обо всем на свете. Блю словно стерла из его памяти все воспоминания, голова была занята только ей одной. Роше надоели богатые дамочки, с которыми ему приходилось работать в клинике, хотя он относился к ним только как к пациенткам. Блю была совсем другая: чистая и непорочная.

Роше встречал своих клиентов в некоторых крупных офисах в Туссэне. Он уважал их за то, что они осмелились нарушить старые традиции. А это совсем не просто сделать в городе, где многие до сих пор носили амулеты вуду[3]. Люди верили в легенды, хотя и не говорили об этом вслух из страха перед богами. Посещение психолога, человека, способного овладеть чужими мыслями, считалось постыдным. Жители предпочитали излечиваться старыми, знакомыми им методами, нежели обращаться к современным специалистам, которых считали самозванцами.

Блю отвела взгляд, чтобы не смотреть на Роше.

– Блю, что ты знаешь о женщине по имени Уазо де Ньют?

Люси была яркой женщиной, привлекающей к себе внимание своими пестрыми нарядами и необычными манерами. Она занималась вуду и следила за тем, чтобы вера в потусторонние силы среди жителей не умерла.

– Уазо? Конечно, я не знаю ее так близко, как ты, но думаю, что это потрясающая женщина. Она приходила ко мне со всеми своими штучками.

– Какими штучками? – нахмурился Роше. – Которые она сама делает?

Блю весело рассмеялась:

– Печенье, пироги, джем. Всякая еда. Она великолепно готовит. Думаю, мы могли бы подружиться.

Роше глубоко вздохнул.

– Ты говоришь, как Энни. Она считает, что Уазо может ходить по воде. Я совсем не удивлен, думаю, она и правда может убедить всех, что способна на такое. – Многие называли Уазо провидицей, но Роше весьма скептически к этому относился.

Блю нахмурилась:

– Ты так считаешь? Значит, я правильно поступала, что не ела ничего, что она принесла в маленьких бархатных мешочках. Уазо сказала, что это не простые сладости, они помогают сохранить молодость.

– Она так сказала? – Роше от возмущения оттолкнул чашку с кофе. – Они используют эти уловки, чтобы завладеть умами людей, они… – Он оторопел, увидев, как Блю заразительно смеется.

– Извини, – пробормотала она, – не смогла удержаться, чтобы не подразнить тебя.

Что она за человек? Роше оперся локтями на стол и повел плечами.