Мейфэр-сквер, 7, Лондон 1820 год
Молодым ни в чем нельзя доверять.
Я ведь ясно дал им понять: я слишком стар и слишком занят, чтобы растрачивать по пустякам свои выдающиеся таланты. В связи с этим я надеялся, что мои молодые родственники не станут надоедать мне своими глупостями.
К сожалению, я ошибся.
Они злоупотребили теми возможностями, которые я им предоставил.
Что ж, мне пришлось уступить – ведь без меня глупая Эстер и этот мальчишка Хантер, несомненно, окончательно потеряли бы наш замечательный дом. Приходится выручать семью – уже в который раз! – причем так, чтобы никто даже на мгновение не догадался бы о моей закулисной роли. Необходимо искать – увы! – некие потайные каналы, по которым я мог бы получать нужные сведения о мирской жизни.
Несколько лет назад, покидая Мейфэр-сквер, я заявил, что сделал для них все, что мог, и что на дальнейшую помощь они пусть не рассчитывают – в будущем им придется обходиться без меня. Если эти негодники вдруг узнают, что моя позиция смягчилась, то они станут еще более требовательными.
Должен сразу предупредить, что мое терпение не безгранично. Порой мне приходится смотреть сквозь пальцы на события, которые я не в силах контролировать. Поймите, что если бы я мог, то обязательно защитил бы вас от чрезмерных эскапад состороны тех, кто не привык управлять своими чувствами (как духовными, так и плотскими), прислушиваясь исключительно к голосу разума. К сожалению, все вышло из-под контроля и я ничего не могу с этим поделать.
На Мейфэр-сквер, 7, появились постояльцы. Постояльцы! В доме, который когда-то был очагом культуры, в котором проводились музыкальные вечера и званые обеды, не говоря уже о тех собраниях в узком кругу, куда могла попасть лишь подлинная элита, – в этом доме теперь три этажа заняты совершенно посторонними людьми.
Меня переполняет чувство стыда, но сейчас нет времени на подобные переживания. Нужно действовать, и действовать незамедлительно, поэтому я прошу простить меня, если мои методы окажутся несколько необычными.
Простите ли вы меня? О, я знаю, что простите! Итак, приступим. Я убежден, что нужно, не откладывая в долгий ящик, разобраться с этими наглецами поодиночке – точнее сказать, поэтажно. Первым делом мы убедим уехать отсюда брата и сестру, живущих на первом этаже (потомков купца из Корнуолла – от одной мысли об этом меня пробирает дрожь! – торговавшего китайским фарфором), Латимера и Финч Мор. Весьма заурядные имена, но чего еще можно ждать от семьи торговца?Латимер держит небольшую контору по торговле какими-то заморскими диковинами – так мне сказали, – а Финч занимается в ней учетом и оформляет сделки с клиентами. «Мор и Мор» – так они себя называют. Несомненно, считая, что это очень умно, однако меня подобные невежи просто раздражают. Надо так направить ход событий, чтобы побудить Моров уехать отсюда. Сейчас на Мейфэр, 7, они чувствуют себя чересчур вольготно, но у меня есть один план.
В соседнем доме, на Мейфэр, 8, живет молодой Росс, виконт Килруд. Он шотландец, купил это здание у лорда и леди Сен-Жермен, хотя, возможно, это уже несущественные детали. Однако именно Росс призван сыграть главную роль в тех событиях, которые произойдут в ближайшие недели.
Он весьма неприятный молодой человек, я бы даже сказал – злобный. Ходят слухи, что он когда-то был обручен, но невеставышла замуж за его брата, и Килруд так и не оправился от этого предательства. Время от времени он навещает Моров – кажется, он поручил им какой-то заказ. При этом я готов поклясться, что он задерживается у них дольше, чем необходимо – из-за мисс Мор. Не могу понять почему – с моей точки зрения, в ней нет ничего особенного. Вероятно, Килруд, который был слишком долго лишен женского общества, теперь не в состоянии объективно оценить женские достоинства. Этим я и воспользуюсь.
Ну вот и все. Простите, если в своем письме я был чересчур прямолинеен, однако, как я уже говорил, эта молодежь все равно будет вести себя не лучшим образом. Я просто вынужден использовать человеческие слабости – разумеется, во имя высшей справедливости.
Наверное, я переутомился. Ведь я стар и заслужил право почивать на лаврах. Так я и поступлю – по крайней мере сегодня ночью.
А завтра придется приложить немало усилий, чтобы заставить виконта Килруда переместить фирму «Мор и Мор» в свой собственный дом.
Ха-ха! Надеюсь, Килруд сумеет соблазнить мисс Финч Мор.
Финч Мор не следовало возвращаться в Уайтчепел[1] одной, да еще пешком, да еще в сумерках и по холоду.
Теперь разыгравшееся воображение порождает какие-то странные галлюцинации, заставляющие Финч дрожать от страха. Например, ей только что послышалось, как кто-то зовет ее по имени:
– Финч!
Вот опять. Она огляделась по сторонам. Улицы почти пусты, если не считать нескольких человек, спешащих по своим делам.
– Глупая баба! – вслух сказала она и со злостью посмотрела на мальчика со сдобной булочкой в руке, который, проходя мимо, показал ей покрытый крошками язык. Невоспитанный мальчишка решил, наверное, что она не в своем уме и разговаривает сама с собой.
И почему Латимер настоял, чтобы открыть контору именно в Уайтчепеле, где полно всякого сброда?
