Николай Вавилов. Ученый, который хотел накормить весь мир и умер от голода - [93]
История эвакуации тысяч политических заключенных из Москвы в ночь на 16 октября 1941 года известна своей поразительной жестокостью. Около полуночи арестантов свезли на Курский вокзал, выстроили рядами на привокзальной площади на четвереньках и приказали не поднимать голову. Люди простояли так шесть часов в ожидании поездов, которые повезут их на восток, прочь от наступавших немцев, в тюрьмы Саратова, Оренбурга и Куйбышева.
Уже выпал первый снег, но быстро растаял и превратился в ледяные лужи. Осужденных, пытавшихся отползать от луж, охрана силой загоняла обратно. С рассветом на улицах стали появляться горожане, они в панике готовились к эвакуации. Они впервые увидели политзаключенных, которых государство держало за семью замками. Сбившись в кучу, арестанты стояли чуть живые, сгорбленные, мокрые и продрогшие. Вот они – «контрреволюционеры», «диверсанты», «саботажники» советского строя. Теперь все могли посмотреть на «врагов народа». Прохожие выполняли свой патриотический долг, шикали в их сторону и освистывали узников: «Шпионы! Предатели!»
Когда составы были готовы к погрузке, охранники загнали по двадцать арестантов в вагонные отсеки, рассчитанные на пятерых. Состав был в пути почти две недели, и многие по дороге умерли. Поезд, в котором везли Вавилова, шел в Оренбург, но из-за воздушных налетов немцев его перенаправили в Саратов[464].
Вавилова посадили в тюрьму № 1, здание царских времен из красного кирпича на ул. Астраханская. Это было длинное узкое шестиэтажное строение с небольшими оконными проемами вроде иллюминаторов, и местные называли его «Титаник». Тюрьма была страшно переполнена. Вавилова посадили в камеру для приговоренных к высшей мере, в подвале без окон. Его сокамерниками оказались известный философ Иван Луппол и саратовский инженер Иван Филатов. «Преступление» Филатова заключалось в том, что у него был дядя из буржуазии, который до революции владел собственной лесной пристанью. Происхождение «из бывших» означало в советском государстве смертный приговор. Расстрел Филатову позже заменили на десять лет лагерей, но он к тому времени был уже так болен, что его отправили умирать домой. Предприимчивый советский журналист Марк Поповский разыскал в Саратове водителя грузовика, который слышал рассказ Филатова об условиях в камере смертников.
В узких камерах стояли привинченные к стене кровать и стол. Единственная электрическая лампочка горела круглосуточно. Спали по очереди, двое на кровати, третий – сидя, облокотившись на стол. Одеждой служили холщовые мешки с прорезями для головы и рук и лапти из липовой коры. Три раза в день заключенным давали еду: две ложки каши утром, миска супа из скисших помидоров с кусочком селедки в обед и ложка каши на ужин. Им полагалось по триста грамм черного хлеба из ячменной муки, но в тюрьме часто случались драки из-за хлеба, который доставался более сильным заключенным. Приговоренным к расстрелу не разрешались ни прогулки, ни передачи[465].
Но и в этих условиях у Николая Ивановича нашлись душевные силы организовать пребывание в тюрьме таким образом, чтобы каждый день имел смысл, чтобы держаться за жизнь самому и поддерживать сокамерников. Хотя им приказали говорить только шепотом, Вавилов устроил лекции по истории, биологии и лесотехнике, которые они читали по очереди. Кроме того, Вавилов рассказывал о своих экспедициях в другие страны.
На какое-то время такая искусственная рутина поддерживала Вавилова и его сокамерников, и у него теплилась надежда на то, что его дело пересматривают. Должно быть, он уповал на то, что рано или поздно его переведут в трудовой лагерь, как и обнадеживал его посланник Берии перед самой эвакуацией из Москвы. Но когда Вавилов сказал начальнику тюрьмы, что ему обещали ходатайствовать о помиловании, тот ответил, что не имеет права переводить Вавилова из камеры смертников: «Пришлют из Москвы бумагу “расстрелять” – расстреляем; скажут “помиловать” – помилуем»[466].
В пятнадцати минутах ходьбы от саратовской тюрьмы Елена и Юрий поселились в одноэтажном кирпичном доме, где жила сестра Елены Полина и ее муж Максим, проректор Саратовского университета по заочному обучению. У них был сын Геннадий, до отправки на фронт учившийся на геологическом факультете. Елена и Юрий оказались в Саратове к началу сентября, когда Николай Иванович все еще был в тюрьме в Москве. Их отъезд из Ленинграда был крайне сложным. Теперь они официально стали изгоями: родственники «врага народа» тоже считались врагами. Елену не брали на работу, и они остались без денег. Пенсию по инвалидности у нее отобрали как у жены «врага народа».
Во время ареста Вавилова Елена с Юрием жили в Пушкине, рядом с опытной станцией. Летом 1941 года, после нападения гитлеровской Германии на СССР, коллекции ВИР в Пушкине и в Ленинграде начали готовить к эвакуации. Бесценное собрание семян погрузили в ящики для отправки по железной дороге на Урал. В эвакуацию отправляли сотрудников института по одобренному Лысенко списку, и семью бывшего директора вряд ли стали бы эвакуировать. Жена Георгия Дмитриевича Карпеченко Галина Сергеевна пригласила их на лето пожить на даче ее родителей под Москвой

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.

Необыкновенная биография Натали Палей (1905–1981) – княжны из рода Романовых. После Октябрьской революции ее отец, великий князь Павел Александрович (родной брат императора Александра II), и брат Владимир были расстреляны большевиками, а она с сестрой и матерью тайно эмигрировала в Париж. Образ блистательной красавицы, аристократки, женщины – «произведения искусства», модели и актрисы, лесбийского символа того времени привлекал художников, писателей, фотографов, кинематографистов и знаменитых кутюрье.

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.

Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.

Воспоминания видного государственного деятеля, трижды занимавшего пост премьер-министра и бывшего президентом республики в 1913–1920 годах, содержат исчерпывающую информацию из истории внутренней и внешней политики Франции в период Первой мировой войны. Особую ценность придает труду богатый фактический материал о стратегических планах накануне войны, основных ее этапах, взаимоотношениях партнеров по Антанте, ходе боевых действий. Первая книга охватывает период 1914–1915 годов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.