Николай Островский - [17]
Воспользовавшись пьянкой вояк, Николай подобрал несколько «беспризорных» винтовок и принес на склад. Затем вместе с товарищами он по указанию Ковальчука отправился на батарею к пьяным петлюровцам. Там ребята сняли и унесли замки от двух орудий, спрятав их в свинарнике лесничего. Бездействующие орудия и замки к ним пригодились, когда Красная Армия освобождала Шепетовку.
Барак, в котором мы жили, от дряхлости завалился, и мы переехали в пустовавший дом на углу Славутской и Шоссейной улиц. Не успели обжиться, как во второй половине дома поселились кавалеристы, так называемые «сичевики» из Галиции — бандиты высшего класса. И вот однажды прибегает ко мне в депо взволнованный брат и рассказывает, что бандиты отняли гармонь, подаренную ему солдатом, а потом избили мать, требуя, чтобы она отдала им то, что будто бы прячет от них.
Николай решил отомстить бандитам. Ночью он порезал ножом несколько седел у кавалеристов, стоявших на поповском дворе.
…Читатели легко уловят в тексте романа «Как закалялась сталь» отголоски этих событий. Но до романа «Как закалялась сталь» еще больше десяти лет. А пока что формируется характер бойца.
29 октября 1918 года открылся I Всероссийский съезд союзов рабочей и крестьянской молодежи. На этом съезде был создан комсомол. Первые комсомольцы дали клятву отдать все свои силы борьбе с контрреволюцией.
Грозным было лето 1919 года… С юга наступала на Советскую республику стотысячная армия Деникина. Белогвардейцы захватили Донецкий бассейн. Тяжелые бои шли под Екатеринославом, Харьковом, Полтавой. Партийные организации поднимали трудящихся на борьбу.
Еще в мае 1919 года Центральный Комитет Российского Коммунистического Союза Молодежи обратился с призывом усилить работу среди молодежи, способствовать проведению объявленной на местах мобилизации, ввести всеобщее военное обучение для всех членов союза, способных носить оружие.
26 июня 1919 года в Киеве открылся I съезд Коммунистического Союза Молодежи Украины. Главный пункт: продлить мобилизацию коммунистической рабочей молодежи на борьбу с врагами социалистической Родины, военное обучение молодежи.
Быть комсомольцем в ту пору означало — сражаться, не щадя жизни своей. Сражаться в прямом смысле слова. С оружием в руках.
«…Вместе с комсомольским билетом мы получали ружье и двести патронов».
Николай Островский не задумываясь избрал этот путь. Как только после освобождения Шепетовки от петлюровцев была при ревкоме создана комсомольская ячейка, в числе первых пяти комсомольцев оказался Островский. Это было в июле 1919 года.
«В 1919 году… в Шепетовке нас было пятеро комсомольцев. Эту группу создал вокруг себя партийный комитет и Ревком Шепетовки, руководимые тт. Линником и Исаевой… Героически боролись первые комсомольцы Шепетовки против польских панов, петлюровщины и бандитизма всех мастей и оттенков…»
Николаю Островскому не было тогда еще и пятнадцати лет.
В августе 1919 года Красная Армия под натиском превосходящих сил противника временно оставила Шепетовку, и подросток Коля Островский ушел с войсками. В военном билете читаем: «Вступил на службу в РККА добровольно 9 августа 1919 года, в батальон особого назначения ИЧК (Изяславской Чрезвычайной Комиссии. — Р. О.)».
Вступил он в бой рано повзрослевшим подростком. В один год уложился его боевой путь. Но этот год стоил целой жизни.
Островский не колеблясь отдал свою молодость вооруженной борьбе за торжество Советской власти.
«Вы что же думаете, — говорил он своему лечащему врачу много лет спустя, — на нас солнце не светило, или жизнь не казалась нам прекрасной, или для нас не было привлекательных девушек, когда мы носились по фронту и переживали боевые бури: в том-то и дело, что жизнь нас звала. Мы, может быть, больше других чувствовали ее очарование, но мы твердо знали, что самое главное сейчас — уничтожить классового врага и отстоять революцию. Мы ураганом неслись на вражьи ряды, и горе было всем тем, кто попадал под наши удары».
В краткой автобиографии Островский записал всего несколько слов: «Участвовал в гражданской войне рядовым бойцом».
В беседе с корреспондентом английской газеты «Ньюс Кроникл», состоявшейся в Сочи 30 сентября 1936 года, он сказал: «Моя судьба показательна. Я с 15 лет вступил в борьбу. Полный сил, радости борьбы, я шел на завоевание новой жизни, чувствовал себя созидателем и хозяином ее…»[8]
…Он воевал зиму и весну. К лету 1920 года он вернулся в Шепетовку, вновь освобожденную от белогвардейцев.
До мира было далеко. Усиливалась подрывная работа врага. Необходимо было сломить саботаж, изъять у кулаков излишки хлеба, открыть школы, библиотеки. И снова Островский в борьбе.
…Много лет спустя, будучи директором Музея Н. Островского в Москве, где я проработала двадцать три года, я перечитывала старые и вновь собранные документы Островского. Передо мной прошла его беспокойная юность. Всплывали, как кинокадры, знакомые имена старших товарищей… Вот документ, подписанный 13 июля 1920 года предревкома И. С. Линником и членом ревкома, школьным учителем Николая Островского Д. Г. Чернопыжским:
«Предъявитель сего сотрудник Шепетовского Волрев-кома Николай Островский действительно командируется в оставленные буржуями дома для сбора в них книг, что удостоверяется».
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Проза поэта о поэтах... Двойная субъективность, дающая тем не менее максимальное приближение к истинному положению вещей.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.