Николай I - [217]
Вступление на престол стало для Николая Павловича тяжелым физическим и нравственным испытанием. Его усталость отмечается в различных источниках. В 1826 году в Царском Селе император принимал дела у отличавшегося завидной выносливостью А. А. Аракчеева, и его «бледное лицо выражало усталость»>{1447}. Когда ему в течение дня приходилось несколько раз переодевать тесные мундиры, он впадал в почти обморочное состояние>{1448}. Как отметила королева Виктория, император страдал приливами и отливами крови к голове. Вероятно, они были связаны с перепадами кровяного давления как проявлением вегетососудистой дистонии (нарушением мышечной регуляции сосудистой стенки). Многие наблюдавшие императора в минуты усталости или тревоги отмечали его бледное лицо. Приступы головной боли Николая Павловича запомнились его дочери. В своих воспоминаниях, описывая жизнь в Аничковом дворце во время восстановления Зимнего дворца, она писала: «Когда Папа страдал головной болью, в кабинете ставилась походная кровать, все шторы опускались, и он ложился, прикрытый только шинелью. Никто не смел тогда войти, покуда он не позволит. Это длилось обычно двенадцать часов подряд. Когда он появлялся, только по его бледности видно было, как он страдал, так как жаловаться было не в его характере»>{1449}. В 1842 году в Царском Селе была устроена «карусель» — рыцарское состязание, которое в XVII веке заменило турниры. В нем принимали участие члены императорской семьи в настоящих латах, взятых из Арсенала. По свидетельству М. А. Корфа, «непривычный, по своей тяжести, наряд, однако же, очень утомил некоторых из кавалеров. У самого государя императора шла кровь носом»>{1450}. Александр II, просматривая мемуары, написал на полях записок лаконичное: «вздор». Но, скорее всего, более точен все же М. А. Корф.
В связи с расстройствами вестибулярного аппарата Николай I плохо переносил медленную езду по ухабистым дорогам: у него начинались головокружения, а иногда и рвота. Вряд ли можно верить А. X. Бенкендорфу, отмечавшему, что во время морской бури при переходе из Варны в Одессу в 1828 году только он сам, граф Потоцкий и Николай Павлович «были совершенно здоровы и остались на ногах»>{1451}. Другой спутник и друг Николая Павловича граф В. Ф. Адлерберг в письме к И. И. Дибичу от 8 октября 1828 года свидетельствовал о противоположном: «Государь император много страдал от морской болезни и из всех сопровождавших Его Величество особ не было никого здорового»>{1452}. Напряженный ритм дня требовал иногда небольшой передышки. Великая княжна Ольга Николаевна запомнила такие сцены: «Случалось, что он засыпал у Мама на какие-то десять минут в ее удобных креслах, когда заходил к ней между двумя утренними конференциями, в то время как она одевалась. Такой короткий отдых был достаточен для того, чтобы сделать его снова работоспособным и свежим».
Неоднократно Николай Павлович болел серьезно. В мае 1828 года, находясь в Молдавском княжестве под Браиловым, он заболел «горячкой», однако, как пишет А. X. Бенкендорф, благодаря «крепкому сложению и чрезвычайной умеренности в пище он скоро встал с постели»>{1453}. Впрочем, не исключено, что сама умеренность в пище объяснялась наследственной «тугостью на пищеварение», от которой, если верить князю П. В. Долгорукову, сын Николая Александр II лечился после обеда кальяном, замечая, что курение помогает пищеварению>{1454}. Трагический случай произошел в ночь с 9 на 10 ноября 1829 года в Зимнем дворце, когда, выйдя на шум внезапно упавшей вазы, император поскользнулся на паркете, упал, ударился головой о стоявший рядом шкаф и долгое время пролежал никем не замеченный на холодном полу. Его уложили в постель, в которой он провел две недели. Как отмечал один из историков, болезнь Николая I «наделала много шуму и за границей»>{1455}.
Случалось Николаю Павловичу болеть простудными заболеваниями, которые стали называть новым модным термином «грипп». В письме от 12 (24) января 1833 года император пишет И. Ф. Паскевичу в Варшаву: «Я поручил графу Чернышеву уведомить тебя, любезный Иван Федорович, о причине моей невольной неисправности (вовремя не ответил на письмо. — Л. В.). Схватив простуду на маскараде, 1-го числа вдруг сшибло меня с ног до такой степени, что насилу отваляться мог. В одно со мной время занемогла жена, потом трое детей, наконец, почти все в городе переболели или ныне занемогают, и решили мы все грип (так в подлиннике. — Л. В.), но не гриб съели. Быть так и скверно, и смешно»>{1456}. Конец того же года ознаменовался болезнью, о которой пошли слухи по столице. В середине декабря 1833 года в дневнике сенатора П. Г. Дивова появилась запись, что «последние дни император был болен»
