Нейробиология здравого смысла. Правила выживания и процветания в мире, полном неопределенностей - [80]

Даже когда мои дочки были маленькими, я не любила детские телевизионные шоу – они не показывали реальную жизнь, а их глупость раздражала. Но было одно шоу, Blue’s Clues, или «Булькины подсказки», которое вызывало у меня интерес, хотя тогда я с большой натяжкой могла связать его со сферой собственных профессиональных интересов. Мое уважение к этому шоу с годами даже выросло, и я готова утверждать, что его создатели закладывали дошколятам основу для развития мыслительных процессов, которые в будущем могли сделать их чемпионами по контингентным расчетам. Шоу «Булькины подсказки» помогало в воспитании устойчивости к эмоциональной хандре.

Что же в этом шоу помогало школьникам сохранять стабильность? Продюсеры опирались на литературу по детскому воспитанию и использовали формат, который вовлекал бы детей. Сработало! Такой подход напоминал наши «лучшие практики» для выработки эмоциональной устойчивости. Шоу напоминало развлекательный вариант когнитивно-поведенческой терапии – до того, как возникала реальная необходимость в такой терапии. Кроме того, инновационная стратегия – повторение одной серии всю неделю – была введена после того, как было замечено, что дошкольники все время пересматривают пилотную серию. В каждом эпизоде собачка по кличке Булька загадывала загадку, после чего ее хозяин Стив начинал процесс сбора подсказок, которые могли бы помочь ребятам ее разгадать. Как только Стив собирал и систематизировал в своей знаменитой записной книжке всю информацию, он приглашал детей ему помочь. Ничего не напоминает? Это контингентные калькуляции для дошкольников!

Положительно ли влияло это шоу на зрителей? В одном исследовании говорилось, что повторный показ одного и того же эпизода улучшал умственные способности зрителей и тактику решения задач. Со временем у детей, смотревших «Булькины подсказки», также развивались навыки сбора информации, что позволяло им эффективнее решать сложные задачи[282]. Хотя исследование спонсировалось кабельной сетью Nickelodeon, а значит, работа прежде всего была проделана в интересах этой компании, результаты впечатляют, поскольку доказывают, что необходимо тренировать мозг, чтобы с раннего детства проводить наиболее эффективные контингентные расчеты.

Аналога «Булькиных подсказок» для взрослых нет, но есть программа когнитивно-поведенческой терапии, которая тоже дает ценные подсказки по лечению депрессии.

Упомянутая терапия активации поведения (ТАП) была официально признана в 1990 году Нейлом Джекобсоном из Вашингтонского университета. Она направлена на активное вовлечение пациента в участие и работает интенсивнее телешоу[283]. По сути, Джекобсон вычленил этот подход из традиционной когнитивно-поведенческой терапии. Он хотел выяснить, будет ли она столь же эффективной, как и методика, на которой она строилась. ТАП заключается в том, что пациенты работают с терапевтом-наставником, они ставят перед собой цель и определяют стратегию, которая и приведет к ней. По моему мнению и судя по данным исследований, положительные эмоции, связанные с получением желаемых результатов, естественным образом избавляют от депрессии. Метод позволяет нивелировать симптомы депрессии, выявляя те шаблоны поведения, которые усугубляют состояние пациента, вынуждая его уклоняться от решения проблем или опускать руки. Таким образом, с помощью ТАП осуществляется переход от индивидуальной модели болезни, когда в центре внимания – дисфункция человеческого организма, к тому, что называют функциональной моделью, в которой внимание сосредотачивается на установлении связи между поведением и окружающей средой. Тактика позволяет пациентам лучше контролировать свои реакции-результаты. Но важно понимать и нейробиологические механизмы, относящиеся к оптимальному взаимодействию с окружающей средой. И именно этим мы занимаемся в лаборатории, проводя эксперименты по контингентному строительству, основанному на связи вознаграждения и приложенного усилия. Какие изменения происходят в мозге, когда человек начинает контролировать окружающую среду и становится более подготовленным к принятию оптимальных решений, ведущих к желаемым результатам? Конечно, наши пациенты – крысы, а не люди, но они задействованы в сложных типах поведения, так что можно транслировать полученный опыт на человека и попытаться найти новые стратегические терапевтические подходы.

Как я уже писала, модель вознаграждения за приложенные усилия позволяет крысам «зарабатывать» фруктовые колечки, откапывая их в подстилке. После обучения, в том случае, если ожидаемое вознаграждение нигде не обнаруживалось, грызуны переходили к гибкому поведению, включающему разную поисковую тактику. Улучшенные стратегии и повышенная стрессоустойчивость, которые отмечались у животных, получающих крысиный вариант ТАП, позволяли предположить, что, когда дело касалось эмпирического мозгового капитала, крысы не слишком отличались от человека.

Неопределенность, представленная в виде погрешностей предсказаний при выполнении поведенческих задач грызунами при отсутствии лакомства, помогала понять, насколько объект исследования был подвержен тревожности и депрессии. На страницах этой книги уже не раз упоминалось, что неопределенность часто провоцирует тревогу. Когда отклик на реакцию неясен, некоторые люди могут отсрочить реагирование из опасения принять неправильное решение. Опираясь на наработанные нами модели, боязнь контингентного расчета можно снизить за счет набора эмпирического капитала, в чем также заключается цель ТАП. Общей характеристикой психических расстройств становится непереносимость неопределенности