Нейробиология здравого смысла. Правила выживания и процветания в мире, полном неопределенностей - [66]

Другое открытие, сделанное в ходе этого опыта, было достаточно неожиданным. Чтобы понять, как материнская забота в условиях ограничения ресурсов влияет на развитие потомства, я попросила студентов отследить их физические параметры, разработать своего рода аналог шкалы Апгар. Очень скоро выяснилось, что у крысят с более низким СЭС хвосты оказались короче примерно на 20 %. Понятно, что длина хвоста не входит в число показателей по шкале Апгар. Но разве это не любопытно? Поскольку наш интерес в основном фокусировался на работе мозга, подобное влияние на длину хвоста было совершенно удивительным. Мы проанализировали это открытие и решили, что, возможно, большой хвост – это почти роскошь, когда ресурсы для роста ограниченны. Просмотрев специальную литературу, мы выяснили, что не только в нашей лаборатории были отмечены такие особенности. Профессор анатомии Шалиграм Дхунгел из Непала заметил, что, если на некоторое время удалить мать из гнезда, у детенышей будет коротким не только хвост, но и размер тела будет меньше. Пока не очень понятно, какую функцию выполняет хвост крысы, но есть мнение, что он помогает сохранять баланс и регулировать температуру грызуна[228]. Когда количество ресурсов резко снижается, даже если это всего лишь материалы для обустройства гнезда, некоторые физические и, наверное, нужные для выживания параметры, которые обеспечивает длинный хвост, могут ухудшиться, чтобы обеспечить функциональность более важных органов.

Ресурсное ограничение у человека может оказать на развитие ребенка даже более пагубное воздействие. Из главы 5 вы помните, что социоэкономический статус и образовательный уровень родителей приводит к значительному сокращению площади поверхности коры головного мозга ребенка[229]. Дополнительное исследование, проведенное во Франции, также показало, что у детей из семей с более низким СЭС уменьшался и размер гиппокампа, ответственного за обучение и память[230]. Ослабление языковых способностей было подтверждено данными, полученными Галлум Херт, неонатологом Детской больницы Филадельфии. Она с командой ученых установила, что у четырехлетних детей, живущих в семьях, располагающих бо́льшими культурно-интеллектуальными ресурсами, например книгами и музыкальными центрами, и посвящающих больше времени социальному общению, память была развита лучше, они раньше начинали говорить, а их гиппокамп был более крупного размера. Богатый словарный запас родителей, по-видимому, оказывал влияние на накопление когнитивных резервов у детей, что в будущем способствовало эффективным контингентным расчетам. Другое исследование обнаружило, что дети родителей с более высоким СЭС (например, окончивших колледж) слышали примерно 2200 слов в час, тогда как дети из семей с низким СЭС слышали приблизительно 600 слов в час, что к четырем годам означало разницу примерно в 30 миллионов слов[231]. Таким образом, независимо от действительного СЭС, высокий уровень общения может быть существенным фактором в развитии здорового мозга. Разумеется, язык – это важный компонент растущей контингенции и опытного капитала ребенка.

Одна интересная исследовательская программа позволяет предположить, что ограниченная материнская забота изменяет генетический код и генетический выход через естественный феномен, известный как эпигенетика. Эпигенетика – популярная область исследований, которая фокусируется на факторах окружающей среды, изменяющих степень включения и выключения генов. Эти средовые и поведенческие условия могут менять генетический код, что раньше считалось незыблемым. Майкл Мини из Университета Макгилла и другие исследователи, такие как Фрэнсис Шампань из Колумбийского университета, провели важные исследования по этой теме. В частности, крысята, которые получали много родительского внимания в виде вылизывания и чистки, демонстрировали во взрослом возрасте бо́льшую эмоциональную устойчивость и более здоровый мозг по сравнению с детенышами, получившими меньше внимания. Следовательно, унаследованный генетический код может меняться под влиянием окружающей среды[232]. Хотя некоторые исследователи считают, что такие перемены нельзя полностью объяснить эпигенетическими изменениями, эта новая идея сопровождается внушительным эмпирическим подкреплением[233]. Подобные потенциальные эпигенетические изменения, проявившиеся в результате реакции на стресс, вероятно, могут привести к пожизненным изменениям в контингентных расчетах у этих животных.

Таким образом, в контексте нейроэкономики щедрые инвестиции в материнскую заботу в долгосрочной перспективе принесут немалый доход в виде здорового и благополучного потомства. Не менее интересны и отцовские инвестиции, например у самцов голубоногой олуши, которые представляют, возможно, самый яркий пример родительской нейроэкономики. Как и у большинства птиц, в семье голубоногой олуши о птенцах заботятся оба родителя. Отцы высиживают яйца, кормят птенцов и при необходимости защищают их. В природе отцы проводят с выводком примерно шесть месяцев. Исследователи наблюдали проявление подобной родительской заботы у молодых и старых олуш на мексиканском вулканическом острове Изабелла, который благодаря богатому разнообразию представителей дикой фауны иногда называют мексиканскими Галапагосами. Исследователи тестировали молодых и старых самцов, подмешивая в еду некоторое количество липополисахарида (ЛПС), который в зависимости от количества на несколько дней или недель ослаблял птиц, а затем отслеживали, насколько отличались родительские реакции у молодых и опытных самцов.