Невозможная музыка - [19]

— А, может, вместе сходим?

Она отпрянула от окна и, тотчас разулыбавшись, быстро-быстро закивала. И глаза у нее сразу заискрились изнутри, снова сузившись.

"Хотел же отделаться от нее", — напомнил себе Саша и сказал:

— Бери все, что надо и выходи. Я подожду. Только через дверь выходи. Да! И ключ свой возьми.

Ее уже не было видно. До Саши донеслось, как что-то упало в комнате, или же Лилька бросила это впопыхах. Он представил, как она носится из угла в угол, то и дело спотыкаясь о свои же вещи, беззвучно рассмеялся и поежился, ощутив, как внутри него нарастает незнакомое, теплое чувство.

За месяц до того, как отец… пропал, Сашка просил у матери маленькую сестренку… Ему так надоело быть одновременно и единственным, и младшим ребенком в семье! Лилька, конечно, была не такой уж и маленькой, но ведь сестра может быть младше всего на год. К тому же, она нуждалась в помощи.

Отвернувшись к тополю, чтобы соседям не почудилось, будто он подглядывает, Саша провел рукой по его гладкой прохладной коже и подумал, что еще хорошо бы завести собаку. Ее можно было бы вот так гладить и разговаривать с ней. Даже плавать можно было бы! И гулять стало бы не скучно, даже если забираться все дальше и дальше… Только маминой зарплаты не хватит на то, чтоб прокормить собаку. Она предлагала взять кошку, но Саша не представлял, как можно гулять с кошкой.

— Я готова!

Лилька надела джинсовые шорты и другую майку, цветом напоминающую апельсинку с темным ромбиком наклейки на груди. На шее у нее, как амулет, висел ключ, а на спине был увесистый рюкзачок, тоже оранжевый с черным. Сашка незаметно вздохнул: у него таких модных вещей больше не было. Он давно вырос из той одежды, что покупалась в Латвии. Теперь приходилось носить "китайское тряпьё", как говорила мама, которой это тоже не нравилось. Но в Сибири, чтобы одеваться по-человечески, как оказалось, нужно быть очень богатым человеком.

— Я тут набрала всяких носков и свитер взяла, — озабоченно проговорила она. — Вдруг ночью будет холодно? Нам знаешь что нужно? Палатку. Только у нас дома нет. Где взять?

— Ты собираешься поселиться в этих скалах? — Саша попытался вообразить свою маму в палатке и понял, что ему не уговорить ее до конца жизни.

Лилька бодро подкинула ранец:

— Нет, конечно. Но хоть несколько дней нам придется там пожить. Вдруг те… ну, те! не сразу найдут эту скалу. Дедушка ведь тоже мог забыть.

"Если он вообще скажет им, — с сомнением подумал Саша. — Ведь упирался же, она слышала… Что, если мы туда притащимся и никого не дождемся?"

Пнув попавшуюся под ногу пробку, он вяло проговорил, стараясь не встречаться с Лилькой взглядом:

— Я тут подумал… У мамы может денег не оказаться. На проезд ведь надо, раз туда своим ходом не доберешься. Особенно с Иолантой… А у мамы зарплата совсем маленькая, все на еду уходит и за школу. Я даже не знаю, сейчас у нее хоть что-нибудь осталось…

У Лильки так жалобно, клювиком, приоткрылся рот, что ему сразу же захотелось заверить: "Но я что-нибудь придумаю!" Только она опередила его:

— А я знаю, как можно денег достать! Я сейчас как раз книжку читаю, старая такая — "Динка" называется…

— Я читал! — обрадовался Саша.

— Помнишь, как она пела с шарманщиком, и ей деньги давали? Ну, он-то, сволочь, обманул ее там, но мы же друг друга не обманем!

Саше стало смешно:

— А где мы шарманку возьмем?

— Негде, — Лилька с досадой щелкнула языком. — Но ты же на чем-нибудь можешь сыграть?

— На чем? Я — пианист. Не потащим же мы рояль на улицу. А ты петь-то умеешь?

Она совсем скуксилась:

— Нет, не умею. Дедушка смеется, когда я пою… А что же нам делать?

И вдруг скорчилась от смеха:

— Слушай, а давай я буду шаговую имитацию под музыку делать!

— Это еще что такое?

— Это наши лыжные упражнения.

Он представил и фыркнул:

— Тогда мне только на пиле играть. Знаешь, так играют, честное слово. Я сам видел: у нас сторож в музыкальной такой скрип выдавал!

— У тебя, наверное, уши сворачивались?

— Еле развернул!

Лильку уже подтрясывало от новой идеи:

— А можно продать что-нибудь!

— Что? Твой рюкзак?

— Ага! Разбежался…

Закатив глаза, Лилька ненадолго задумалась, потом вскрикнула:

— Книги! В "Букинист" сдать. Там сразу деньги дают. Дедушка меня задушит потом, но это же для него! У нас есть, знаешь что? Диккенса целых тридцать томов. Сколько за него дадут?

Сашка с опаской сказал:

— Еще подумают, что мы украли.

— Разве мы похожи на воров? — возмутилась Лилька. — Ведь сразу же видно, что мы с тобой дети из приличных семей!

— Ты такая смешная, — сказал он.

— Я — смешная?!

— Мы лучше попросим мою маму сдать книги. Если у нее денег не хватит.

Лилька старательно повторила вслух:

— Наталья Викторовна, — и с облегчением прижала руку к груди: — Запомнила!

— Это тебе не Иоланта Сигизмундовна…

— А меня, знаешь, почему так назвали? — она хвастливо повела вверх подбородком. — Я когда родилась, мама в записке написала папе, что я похожа на цветок. И они с дедушкой придумали назвать меня Лилией. Розой им не захотелось, а как еще?

Сашка с серьезным видом предложил:

— Настурцией, например.

— Смеешься? — взвилась Лилька.

— Или Бегонией. А что? Классно! Уменьшительное было бы — Гоня.