Невинная жертва - [13]

Мадлен думала, что эта стена глухая, но теперь разглядела в ней невысокую дверь, которую трудно было заметить, не зная о ее существовании.

— Держитесь за мою руку, — предложил Луи.

— Спасибо, не надо, — коротко ответила она.

— Тогда осторожнее. Сейчас будет спиральная лестница, по которой и при хорошем освещении трудно спуститься…

Когда они наконец добрались до кухни, ее силы уже были на исходе. Сказались и пережитый шок, и холод. Луи помог ей снять пальто и, почувствовав ее состояние, довел до камина и усадил в кресло.

Огорченная своей слабостью, Мадлен с трудом выговорила слабым голосом:

— Простите.

Он подбросил дров в огонь и спросил, заметив движение ее ног поближе к огню:

— Что, ноги замерзли?

Она кивнула.

— Тогда давайте снимем ботинки. — Он помог ей снять ее тонкие ботиночки и поставил их рядом с креслом.

— Хуже всего, что я так и не увидела привидение, — попыталась пошутить Мадлен.

Глядя на ее бледное лицо, он сказал:

— Вы сами сейчас похожи на привидение. — Он отошел и вернулся со стаканом бренди. — Я сейчас приготовлю кофе, а пока выпейте вот это.

— Я не люблю бренди, — запротестовала она.

— Вам вовсе не надо любить его. Это надо выпить в медицинских целях. Это хорошо действует при шоке.

Она попыталась поднести стакан к губам, но настолько ослабела, что смогла выполнить эту простую задачу только двумя руками.

Огненная жидкость потекла по горлу, и она закашлялась с непривычки, зато тепло немедленно разлилось по всему телу.

Увидев, что на ее щеках проступил румянец, он удовлетворенно произнес:

— Уже лучше. Допейте все до конца, а я принесу кофе.

Мадлен послушно мелкими глотками пила согревающую жидкость и, глядя на огонь, думала о том, что с ней произошло за последние несколько часов.

Хотя Луи представил все так, будто он хотел невинно попугать ее, она не верила, что он затеял эту историю ради шутки. Совсем не зная его, она чувствовала, что не такой он человек. И какими бы ни были его мотивы, за ними стоит что-то серьезное.

Гнев? Ненависть? Желание отомстить?

Как драматично, а скорее смешно, сказала она себе сердито. Они только что познакомились, и, хотя она стала невольной причиной его травмы, вряд ли он проникся к ней такими недобрыми чувствами, что…

— А вот и я. — Луи поставил поднос с кофе на столик рядом с ней. — Немного сливок без сахара?

— Да, пожалуйста.

Он протянул ей чашку, подлил еще бренди и сел напротив со своим стаканом.

— Вы выглядите какой-то задумчивой.

От горячего кофе исходил упоительный аромат, и она сделала несколько глотков, прежде чем ответить:

— Я размышляю, зачем вам понадобилось пугать меня?

— Значит, вы не верите, что это была просто шутка?

— Нет. Вас можно было бы посчитать жестоким, если бы вы сделали это намеренно, но вы не похожи на злого человека.

— Вы хотите сказать, будто не предполагали, что может произойти?

Очевидно, он считает, что она знает или хотя бы догадывается, в какую игру они играют.

— Нет. — Она не могла понять, поверил он ей или нет. — Конечно, я понимала, что вы хотите слегка меня напугать, но думала, речь идет только о том, чтобы дойти до конца зала… — Она сморщилась и продолжила: — Когда погасла свеча и вы прикоснулись к моей руке, мне показалось, что я сейчас умру.

— Да, этого я никак не планировал. Я предполагал подождать, пока вы дойдете до нужного места, а потом появиться перед вами. Когда мы оказались в полной темноте, я просто воспользовался этим.

Ее длинные волосы неожиданно рассыпались по плечам. Отбросив прядь с лица, она сказала:

— Как только я увидела отверстие, я поняла, что где-то должен быть секретный ход. Но до сих пор не могу взять в толк, почему образовался сквозняк.

— Для дополнительной безопасности оба конца секретного хода имеют выход наружу. Вот почему там всегда циркулирует воздух. Но на этот раз я не учел силу ветра.

Неудивительно, что она так ясно слышала завывания ветра… Возвращаясь к тем ужасным минутам в зале, она спросила:

— Есть еще кое-что, чего я не понимаю. Когда я пошла вперед. Вы остались в темноте. Как же вы смогли отодвинуть панель, попасть в проход и двигаться по нему?

— У меня с собой в кармане был фонарик, — признался он.

— Тогда почему же мы взяли с собой свечи? Хотя да, это глупый вопрос, — с легкой горечью ответила она самой себе.

С непроницаемым лицом он сказал:

— Поверьте, я бы не стал так пугать вас, если бы не думал, что вы успели хотя бы частично приготовиться к испытанию.

— Я должна была приготовиться?

— Ну, я ведь раньше упоминал о раздвижных панелях и секретном ходе…

Да, он говорил об этом, хотя и вскользь.

— Чтобы опередить вас, я вынужден был отодвинуть панель, когда вы еще не успели отойти на достаточное расстояние. Панель заскрипела, и я был уверен, что вы слышали этот звук.

— Да, слышала, но не поняла, что он означал.

— Как бы там ни было, я должен признать, что вы вели себя поразительно мужественно. С большинством из женщин на вашем месте случилась бы истерика.

Она увидела на его лице выражение уважения, если не сказать — восхищения. Ей было приятно, но она честно призналась:

— Это вряд ли можно назвать храбростью. В первые секунды меня словно заморозило. Потом, когда я поняла, кто прикоснулся к моей руке, я слишком разозлилась, чтобы бояться.