Невеста в ожидании - [4]

Она понимала, что преподносит своему собеседнику смягченную версию событий, но он, казалось, принадлежал к тому типу мужчин, которым вряд ли понравится намеренное смакование чужих недостатков, особенно если это касается друзей.

— Сеньора Кортес предпочла улететь, чем выслушивать от сеньора вещи, которые ее раздражали.

— В самом деле? — В его голосе звучало лишь легкое удивление. — А вы не догадываетесь, чем же сеньор так обидел сеньору, что она тут же собрала вещи и уехала, не оставив вам никаких вразумительных указаний?

— Догадываюсь. — Эйприл посмотрела ему в глаза, стараясь держаться посмелее. — Но это их дело, и я не собираюсь пересказывать все, что слышала прошлой ночью. Естественно, предполагалось, что я ничего не услышу. Так что я предпочитаю хранить молчание, если не возражаете, сеньор.

Дон Карлос сухо кивнул:

— Как вам угодно. Хороший работник всегда ценит доверие своих хозяев, но в данном случае вряд ли вам было оказано какое-то особое доверие. Вы услышали больше, чем хотели, — по крайней мере, я так понял. Все это выглядит совершенно невероятным и, если только вы серьезно не ошибаетесь, даже предосудительным! Я не могу понять, как это возможно — выхватывать ребенка из кровати посреди ночи и улетать с ним в Америку, в то время, как его отец исчезает в другом направлении без всякого намерения когда-либо вернуться к жене! Вы уверены, сеньорита, — сурово продолжал он, — что не допустили никакой ошибки? Хотя я всегда считал, что сеньора Кортес не совсем подходит своему мужу — она слишком молода и, к сожалению, придерживается американских взглядов на брак, — все же я с трудом представляю себе, что она могла так внезапно разрушить свою семью.

— Но ведь первым уехал сеньор Кортес, — быстро возразила Эйприл, с удивлением осознавая, что в ней нарастает чувство негодования оттого, что дон Карлос с таким пренебрежением отозвался о женщине, говорящей с ней на одном языке. — Он сказал, что улетает в Бразилию, и даже не потрудился взять с собой какие-нибудь вещи. Он просто выскочил из квартиры!

— Значит, весьма вероятно, что он вернется, — заметил дон Карлос.

Эйприл не была в этом так уверена.

— Почему же он не позвонил? Прошло уже много часов с тех пор, как он и сеньора поссорились, и она ему ясно сказала, что улетает навсегда! Она также дала ему понять, что забирает с собой Хуана. Если бы он действительно беспокоился хоть о ком-нибудь из них — несмотря даже на ужасное расстройство, в котором, я уверена, он пребывает, — он должен был бы поинтересоваться, выполнила ли она свои угрозы. Хотя, может, он просто пугал всех, что не вернется, а сам все еще в Мадриде.

Дон Карлос нахмурился:

— Но вы не думаете, что это так?

— Я считаю, он был слишком сердит, чтобы бросать слова на ветер. Я думаю, что он приобрел билет на первый же самолет, улетающий в Бразилию, и, возможно, занимается там делами, а вернется тогда, когда немного остынет.

Дон Карлос нахмурился еще больше:

— Разве у него есть дела в Бразилии?

— О да, у него там много дел.

— И вы полагаете, что для него это в порядке вещей — заехать в офис, забрать свой паспорт, возможно, какие-то документы, а потом раствориться в синеве?

— Учитывая сложившиеся обстоятельства — думаю, да, — ответила Эйприл.

— Но что же будет с вами? — спросил он, в то время, как его черные проницательные глаза пристально рассматривали ее. — Сеньора Кортес дала вам понять, что больше не нуждается в ваших услугах?

— Да, но она хотела, чтобы я оставалась здесь до возвращения сеньора. Она полагала, что он обязательно вернется.

— Почему? Ведь он ясно дал понять, что не вернется сюда!

— Но у него остались кое-какие дела. Кое-какие дела, которые он должен был завершить.

— Например?

— Моя… моя зарплата, например. Сеньора не смогла рассчитаться сама.

— А также вам полагается дополнительная сумма сверх зарплаты, как компенсация за внезапную потерю работы. — Он внезапно нахмурился. — Не хотите ли вы сказать, что сеньора бросила свою квартиру, не позаботившись о вас, хотя у нее не было никакой уверенности, что ее муж вернется?

Эйприл почувствовала, что у нее пылают щеки. Как ни странно, ей было стыдно за Венецию Кортес.

— Не думаю, что она полностью осознавала, что делает, — осмелилась произнести девушка.

Дон Карлос пробормотал что-то по-испански, что явно означало «чушь!».

— А вы, будучи в чужой стране, должны знать, что вам делать? Эта история становится все более невероятной, когда обнаруживаются новые подробности. Я уже признался, что мое мнение о сеньоре Кортес никогда не было высоким, но в это я просто не могу поверить!

Он встал и начал расхаживать по комнате, а его хмурый взгляд был таким мрачным, что Эйприл встревожилась.

— Я хочу задать вам несколько вопросов, — сказал он, — а вы должны ответить на них, правдиво и не смущаясь. Сколько денег вам задолжало это беглое семейство?

Она назвала сумму, и дон Карлос поджал губы.

— А как насчет вашего билета до Англии? Была ли его стоимость включена в окончательный расчет?

— Я полагаю, что да. Это было частью нашего соглашения.

— А сколько у вас личных денег? Достаточно, чтобы купить билет до Англии?