Нет ничего невозможного - [32]

За час до начала ты начинаешь разогреваться. Бегаешь трусцой, поглядывая на других спортсменов и наблюдая, как они теряются в виноградниках. Потом направляешься к старту и бросаешь куртку прямо на землю. Поднимаешь глаза и видишь два параллельных рельса, которые сходятся в одну точку на тысячу метров выше. Когда на часах до твоего старта остается немного, ты встаешь в очередь с другими участниками и заодно узнаёшь все сплетни этой деревни за последний месяц. Ты продвигаешься, и в какой-то момент человек, стоящий перед тобой, не договаривает фразу — он уже сконцентрирован на обратном отсчете перед стартом. Когда наступает твое время, ты оказываешься перед дорогой один; ты видишь, что друзья, с которыми ты только недавно разговаривал о летнем урожае в Вальтеллине или о результатах забега в прошлые выходные, удаляются от тебя по вертикали. Теперь уже ты не договариваешь фразу, прерывая диалог с тем, кто стоит позади. Ты сосредоточиваешься на обратном отсчете… и пора! Ты начинаешь быстро подниматься, стараясь не радоваться раньше времени. Ищешь комфортный темп. Каждый шаг — борьба; кажется, что на следующем шаге тебя просто вырвет. Поднимаешься на сто, двести, триста метров. Уже не замечаешь, как поднялся на шестьсот, семьсот, восемьсот. Мечтаешь дотронуться пальцами до отметки в девятьсот. Хочешь ускориться до спринта и не можешь — мышцы ног взрываются от молочной кислоты[36]. Поднимаешь голову, опускаешь ее и падаешь на землю. Ты за финишной чертой. Ты глубоко дышишь, легкие готовы взорваться, ты не можешь восстановить нормальный ритм, не можешь говорить, пока не восстановишься. Ты поднимаешься, ноги тяжелые и раздутые, как бидоны; идешь посмотреть свой результат — он написан мелом на доске, прикрепленной к стене. Ты уходишь в себя, чтобы не показывать ни удовлетворение, ни расстройство.

Когда ты соревнуешься с самим собой, и победитель, и проигравший остаются внутри. Удерживая радость или грусть в себе, ты начинаешь спокойно спускаться вместе с другими спортсменами. Ты думаешь о том, что внизу ждут жареные каштаны — а порефлексировать можно будет и позже.

Пьерра-Мента, легенда и традиция

Запах сыра бофор проникает в коридоры VTF, резиденции с режимом «все включено» и некоторым духом декадентства, как и во многих других отелях на французских лыжных станциях. Каждый год на второй неделе марта ее окна превращаются в выставку лыжных комбинезонов кричащих цветов. На террасе можно выпить пива, освежившись при жаре, — после холодных зимних недель солнце уже начинает обжигать. В номерах пустуют бутылки из-под воды, пока бегуны, лежа на кроватях, начинают растягивать мышцы ног или делают себе массаж, чтобы восстановиться от нагрузки прошедшего этапа. Сейчас десять утра одного из дней в середине марта 2018 года, и каждый наслаждается по-своему, но у всех есть чувство, что сегодняшнее дело сделано. Ну хорошо, не у всех. Кто-то все еще находится в близлежащих горах, пытаясь успеть сделать побольше, пока не наступит время отъезда — завтра ранним утром. Как говорит один мой друг, на Пьерра-Менте есть три категории людей: элита, которая борется за ступеньку на подиуме; трудяги, которые пытаются прорваться на первую страницу классификационного списка; и туристы, которым достаточно завершить этап каждого из четырех дней гонки. На станции Ареш-Бофор в Савойе ему повезло в течение тридцати лет побывать в каждой из этих трех категорий — одинаково нужных и сплоченных соревнованиями, которые считаются шедевром горнолыжного спорта.

Есть вещи, которые в целях прогресса должны меняться, а есть и другие, неизменные, и именно в этом их очарование — они переносят нас в прошлое, где, казалось, жизнь была лучше. Покрытая патиной старины и упадка, Пьерра-Мента стала легендарной гонкой. Ошибки, которые ты не потерпел бы больше нигде, здесь принимаются, потому что они часть уникальности этих соревнований. Именно поэтому здесь так хорошо: мы вспоминаем о временах, когда горнолыжный спорт был приключением, опасным и трудным. Как в любом объекте паломничества, здесь есть традиции, которые воспроизводятся год за годом. Это вечера в VTF, комбинезоны, висящие на балконах, капеллан, играющий на гармонике, чтобы поблагодарить за визит в его церквушку, это горы Бофортен. Пьерра-Мента — это Даниэль, который спокойно ждет нас в конце каждого этапа, спрятавшись от фанатов и журналистов, чтобы забрать лыжи, натереть их воском и подготовить к следующему дню, не прося ничего взамен, — только ради своего личного удовольствия, осознания того, что благодаря его стараниям мы поднимемся на подиум. Это поход в маленький продуктовый магазин в деревне в четверг, после второго этапа, за печеньем, чтобы хорошо провести вечер и восстановить запасы энергии, которые уменьшились за два дня. Это встреча с Лоренсом и каждый раз одними и теми же волонтерами в среду, когда приходишь за стартовым номером. Это Пьер-Ив, который контролирует, у всех ли спортсменов при себе ARVA — аппарат, который передает сигнал, позволяющий найти человека, даже погребенного под лавиной; он проводит проверку, прежде чем позволить нам выйти на старт, после того как поднялся в три часа утра и просмотрел весь маршрут при свете налобного фонарика. Это все те