Несовершенная публичная сфера. История режимов публичности в России - [63]
Помимо философских кружков и неофициальных обществ, к середине XIX века стали появляться радикальные подпольные пространства, члены которых требовали изменений в политическом устройстве Российской империи[485]. После Крымской войны, в эпоху Великих реформ и особенно с отменой крепостного права в областных центрах Российской империи появились предпосылки для создания самоорганизованных местных обществ (local society), члены которых встречались друг с другом, образуя круг общественных объединений. К объединениям добавились созданные в 1864 году органы самоуправления – земства[486], а также существующие неформальные кружки и салоны[487]. Как и в Западной Европе, существовали частные общества популяризации науки, например «Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии», основанное в 1863 году. Одной из целей, закрепленных в уставе общества, была «демократизация и доступность знаний»[488]. Другим примером «запроса» на социокультурную трансформацию и реформы может служить движение художественной самодеятельности – еще один распространенный феномен конца XIX века. Его российские сторонники, выходцы исключительно из образованного слоя, надеялись с помощью самодеятельных представлений в деревне способствовать политическому и моральному воспитанию неграмотного населения[489]. В этот период также возникли народнические организации, ставящие своей целью распространение знаний и «сближение» интеллигентских сил с народом. Несмотря на неудачу народнической инициативы, в некоторых регионах империи ее элементы дали толчок к деятельности локальных общественных акторов[490].
Оппозиционность общества по отношению к государству, столь важная для западноевропейских обществ XIX века, не воспроизводилась в Российской империи на протяжении века. Только к концу XIX века постепенно зарождался аналог «гражданского общества» в пространствах Российской империи[491]. Критика политического режима являлась результатом появления образованной, читающей и пишущей публики и недопуска последней к принятию властных решений[492]. Ключевую роль в этом процессе сыграло увеличение образовательных учреждений и в целом распространение знаний. В контексте кризиса и революционного момента происходил выход на сцену действий критически настроенной группы, которая привела к трансформации политического режима в Российской империи в начале XX века[493].
Таким образом, инициированное «сверху» пространство диалога и обсуждений на протяжении первой половины XIX века трансформировалось ввиду изменения политических обстоятельств и смены сценария власти. Зародившись в официальных кругах, публичная сфера не была изолированным пространством, напротив, число людей, входивших в нее, увеличивалось с каждым годом. Несмотря на политическое давление и цензуру во время правления Николая I, фигура публичного интеллектуала приобрела окончательную независимость от монарха и двора, а также получила профессиональный статус, что способствовало существенному расширению тематик публичного обсуждения. К середине XIX века параллельно с «ослабленной» официальной публичной сферой сформировалась «подпольная публичность»: некоторые механизмы общественности использовались студентами столичных университетов в неофициальных кружках. Ввиду развития транспортной и коммуникативной систем, а также доступности образовательных возможностей сформировавшаяся публичная сфера претерпевала пространственные изменения, становясь важным элементом региональной социокультурной, а также политической жизни в Российской империи. Эта тенденция охватила многие пространства империи, что привело к интеллектуальному развитию регионов, в том числе и территории Сибири.
В начале – середине XIX века Сибирь представляла собой политический, экономический придаток Российской империи. Реформы Сперанского (Устав об управлении инородцами 1822 года и др.) определили начало «короткого XIX века Сибири»[494], который можно назвать веком ожидания реформ. Сперанский не только сформировал специальную форму управления для сибирского региона, но и определил административно-правовое обособление Сибири от остальной империи, что впоследствии будет восприниматься как преграда для реформ и препятствие для интеграции региона в пространство Российской империи[495].
В результате высылки осужденных «декабристов» в Сибирь появилось новое социально-политическое явление – политическая ссылка[496]. Принудительное переселение политических ссыльных повлекло за собой перемещение языка просвещения, а также элементов общественности, которыми владели осужденные акторы. Деятельность политических ссыльных активизировала интерес центра к Сибири: рост литературных произведений способствовал трансформации консервативного образа региона
