Несовершенная публичная сфера. История режимов публичности в России - [157]

Медиаоглупление (Media endarkenment)

Еще один новый термин, который я ввожу, – это медиаоглупление (media endarkenment). Я предложила его в попытке найти название для процесса медиавлияния и практик производства и потребления медиа, в результате которых число информированных, критически мыслящих и социально активных граждан сокращается. Слово «оглупление» (в оригинальном английском варианте endarkenment) в контексте моей исследовательской работы имеет коннотацию процесса, противоположного процессу просвещения (enlightenment). Добавляя часть «медиа» к слову «оглупление», я указываю на конкретные способы и каналы, посредством которых происходят процессы оглупления. В теоретизировании концепции медиаоглупления я следую направлению мыслей Адорно и Хоркхаймера, которые объяснили, почему просвещение обернулось массовым обманом[1276], и Хермана и Хомского, которые описали определенную модель пропаганды и способы производства общественного согласия[1277]. Однако в своей критике эти авторы, во-первых, рассматривали просвещение в условиях капитализма и либеральных демократий, а во-вторых, воспринимали публику как молчаливую и послушную массу, манипулируемую определенными акторами (капиталистами, тоталитарными лидерами, продюсерами индустрии культуры и т. д.). Я же развиваю их критику далее, демонстрируя, что это не односторонний процесс навязанной манипуляции, а разносторонние практики взаимодействия и принятия решений, при которых индивиды тоже выступают активными агентами действий. Как показывают данные моего исследования, некоторые индивиды делают автономный и осознанный выбор, на который оказывают влияние их идентичности, семейные истории, прошлый опыт, ежедневные практики, необязательно манипулируемые теми, кто находится у власти. Для некоторых людей в России быть оглупленными (endarkened) – это сознательный выбор. Они активно и намеренно участвуют в процессах медиаоглупления через свои привычки медиапотребления, отказ участвовать в социальных изменениях и нежелание узнавать о событиях в политике, экономике и общественной жизни. Некоторые объясняют свой выбор самосохранением и заботой о себе, имея в виду, что знание проблем и участие в общественной жизни могут вызвать стресс, тревожность и даже психические заболевания (как говорится в русской пословице, «меньше знаешь – лучше спишь»).

Еще один интересный аспект моей концепции, отличающий ее от предшествующих теоретизирований, – это влияние разнонаправленных процессов медиаоглупления друг на друга. Это означает, что не только публика подвергается влиянию, но и те, кто у власти, также могут попадать под влияние процессов медиаоглупления. Своим сознательным выбором не знать, не участвовать, не реагировать, не критиковать и не говорить о своих потребностях в публичной сфере люди могут провоцировать оглупление тех, кто у власти. Своей неактивностью граждане уничтожают обратную связь, соединяющую официальный дискурс и государственную пропаганду с реальными убеждениями и ожиданиями людей. Таким образом, «оглупленные» чиновники и пропагандисты теряют связь с реальной картиной мира и контроль над ситуацией, что ослабляет их способность манипулировать. Более того, без знания реального положения дел они начинают верить в ложную картину мира, которую сами же выдумали, чтобы потом показывать ее народу. Можно сказать, что именно это произошло в случае с арестом журналиста «Медузы» Ивана Голунова. Этот инцидент продемонстрировал ограниченность знания Путиным реального положения вещей в стране и контроля над спецслужбами. Коррумпированные силовики, испугавшись расследований Голунова, решили от него избавиться и заказали своим подчиненным сфабриковать против него уголовное дело, по которому журналиста можно было бы посадить в тюрьму на долгие годы. Исполнявшие этот заказ, во-первых, не знали, что человек, которому они подбрасывают наркотики, журналист; во-вторых, они решили арестовать его в тот день, когда российский президент встречался с лидером Китая. Предполагалось, что их встреча будет лидировать в заголовках СМИ. Однако арест Голунова затмил событие, которому Кремль придавал очень большое значение. Голунов в тот день доминировал в российских соцсетях и упоминался в Твиттере в тридцать тысяч раз чаще, чем Путин[1278]. По мнению одного из журналистов, Путин был очень зол, что некий московский полицейский, пытающийся защитить свои коррупционные бизнес-схемы, вытеснил президента из центра внимания[1279]. После того как Голунова освободили, Путин уволил двух высокопоставленных генералов, имевших отношение к аресту журналиста «Медузы». Политик Дмитрий Гудков поделился шуткой, циркулирующей в московских властных кулуарах, о том, что Путин лишь аватар российских спецслужб, живущий в изолированном пузыре и вскармливаемый системой, которую он сам больше не в силах контролировать[1280].

В этих процессах взаимного оглупления ключевую роль играют СМИ, которые сейчас еще более важны, чем в те времена, когда были написаны «Производство согласия. Политическая экономия массмедиа» Хермана и Хомского и глава «Культурная индустрия. Просвещение как способ обмана масс» в книге Адорно и Хоркхаймера «Диалектика просвещения».