Зная, что предстоит встреча с прессой, Джессика считала, что достаточно подготовилась к приему. Она ошиблась. И черное стильное платье не помогло. Так же, как и тиара с бриллиантами, как и профессионально наложенный макияж. Единственное, что спасло ее от полного и окончательного конфуза, – присутствие рядом Кардала.
Он изумительно выглядел в черном смокинге и белоснежной рубашке. Но Джессика не успела полностью оценить его внешний вид, поскольку почти сразу было объявлено о ее бракосочетании с его королевским высочеством Кардалом Хурани. После паузы, продлившейся не так долго, как хотелось бы, журналисты начали засыпать их вопросами. Кардал легко отбивался от них.
– Как вы встретились?
– Неужели теперь женские сердца по всему миру разобьются?
– Вы действительно решили остепениться?
Ей припомнился гарем, куда мужские представители семьи веками ходили удовлетворять свои потребности, которые она стала понимать чуть лучше после поцелуя Кардала – поцелуя, едва не увлекшего ее за опасную черту. Ощущение его мускулистого тела рядом со своим разбудило желания, наличие которых она никак в себе не предполагала.
– Откуда вы, принцесса?
Выкрикнутый вопрос вернул Джессику в куда менее приятное настоящее.
– Как вам удалось загарпунить принца-бабника?
– Вы говорите о нем, словно о рыбе, – ответила Джессика.
Хотелось зажмуриться от ярких вспышек, она подавляла желание заслонить глаза рукой. Жутко было отвечать вслепую, не видя, с кем разговариваешь.
– Чем вы занимаетесь?
– Вы будете работать дальше?
– Когда вы собираетесь завести ребенка?
– Вы уже беременны?
Личные вопросы, задаваемые так бесцеремонно, воспринимались как некое оскорбление. После последнего она задохнулась, словно ей плеснули в лицо грязью.
Кардал обнял ее за талию, прижал к себе.
– Достаточно. Интервью окончено.
Следующее, что она почувствовала, – как он тянет ее прочь из зала. Они прошли через несколько дверей, закрывая каждую за собой. Лишь после этого шум немного стих. С балкона открывался вид на далекие огни города.
– Беру свои слова назад.
– Какие слова?
– Я говорила, что ты не можешь стать для меня хорошим советчиком по части общения со средствами информации. Я была неправа. Здорово мы сбежали.
Он слегка поклонился.
– Счастлив твоим одобрением.
Его неожиданное амплуа спасителя обескуражило Джессику. Неужели семейные пороки у нее в крови? Единственным ее наследством от матери стала осторожность в поведении с мужчинами. А похождения конкретно этого индивида доказывают, что он понятия не имеет о верности и постоянстве. Тогда что с ней происходит? Может, он благородный негодяй? Или такое словосочетание неправомерно? Или она сама дуреха, придающая ситуации больше значения, чем она заслуживает?
Они стояли рядом в лунном свете. Последний раз, оказавшись с ней наедине, он ее поцеловал. Губы Джессики закололо. Чтобы стряхнуть наваждение, ей потребовалось что-нибудь сказать.
– Ты прекрасно умеешь обращаться с прессой.
– У меня большая практика. Как член королевской семьи, я рожден для жизни на публике. Мой долг – служить народу Бхакара.
– Женской его части? – не удержалась Джессика.
Напряжение явно не желало отступать. Слова выскочили раньше, чем она успела их удержать. Грубость не была ей свойственна, но его поцелуй лишил ее душевного равновесия. Возможно, действовали механизмы защиты.
Кардал стоял спиной к свету, поэтому выражение его лица оставалось невидимым. Но было заметно, как дрогнуло от напряжения его тело.
– Я – министр безопасности и финансов. – Фраза прозвучала четко и ясно.
– Удивляюсь, что у тебя находится для этого время, когда ты постоянно гоняешься за женщинами по всему свету. – Опробованное оружие позволяло держаться от него на расстоянии.
– Так трудно поверить, что я могу поставить обязанности превыше личных удовольствий?
– Естественно.
– Глупышка, – мягко произнес Кардал. – Не такой уж я мерзавец.
– Значит, скандальные фотографии сфабрикованы? И все, что я читала, ложь?
– Нельзя верить ничему напечатанному, кроме легальным путем полученных интервью.
– Следовательно, несмотря на то, что пишут, ты до сих пор находишься в поисках настоящей любви?
Он сунул руки в карманы брюк, ломая идеальную линию костюма. Отвернулся в сторону, сжал зубы.
– Нет. Я уже не ищу настоящую любовь.
Признание ее удивило.
– Ты уже любил?
Джессика надеялась, что говорит спокойно, хотя никакого спокойствия не ощущала. Ответ не имел для нее никакого значения, тем не менее она обнаружила, что нетерпеливо ждет его.
– Да, – наконец отрезал он. – Любил. Она умерла.
