Непрерывность - [91]

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Поделись.

К л е н о в. В городе душно, и люди бегут в лес, к реке, в поле. Город высосал тепло их сердец, опустошил головы, захолодил кровь и, вобрав все это, превратился в раскаленную ловушку. И люди бегут из нее, чтобы получить у природы инъекцию тепла, украсть у природы кусочек тепла, который потом неумолимо отнимет город.

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Да-а… С вами, как говорится, все ясно… Стало быть, так, Васька, теперь одно — не запить.

К л е н о в. Хорошо. А почему, собственно, нельзя запить?

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Что значит нельзя? Все можно. Только эта стенка-то с дырами, не спрячешься.

К л е н о в. Я не прячусь. И не собираюсь. И вообще все это глупости. Я ее люблю.

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. А она от тебя уходит.

К л е н о в. Она открывает новый для себя мир.

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Вот я и говорю — уходит от тебя в новый для себя.

К л е н о в. Я ее люблю.

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Это красиво, Вася. Это благородно. Это, я бы сказал, даже полезно… для органов… внутренних… и отчасти внешних. Но если эта холодная…

К л е н о в. Я ее люблю.

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Эта равнодушная…

К л е н о в. Замолчи!

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Эта самовлюбленная…

К л е н о в. Я ее люблю! А ты никогда не любил! Ты понятия не имеешь, что это такое — любить! Ты!

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Не я, Васька, не я, она… Если она тебя бросит, ты вообще… ты останешься тогда один, Васька, на всем свете.

К л е н о в. Она мечтает о счастье, понимаешь? Она изголодалась по счастью. А разве есть счастье без возможности свободного выбора? Знал ты хоть одного счастливого человека, который не имел бы возможности свободно выбирать? И ты хочешь, чтобы я лишил ее этого?

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. А может, как раз ты ее и лишаешь, а?

К л е н о в. О чем ты?

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Я говорю — не слишком ли сладким дождичком ты ее поливаешь? Знаешь, когда уж и ног не отдерешь, так клеится.

К л е н о в. А кому это мешает?

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Ей. Да и тебе. Великое дело — иметь про запас нереализованную возможность. Нереализованную, понимаешь? Чтоб без официантской предупредительности, Васька, без расчета на чаевые!

К л е н о в. Значит, я вообще ничего в ответ не вправе ждать?

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. А если ждать, так, по мне, копейка цена такому добру. Это уже не добро, а торговля — я тебе, ты мне.

К л е н о в. А где же тогда силы брать, если не ждать вообще ничего? Силы откуда?..

Е в г е н и й  И в а н о в и ч. Извини, тут я пас. Если не имеешь сил и не знаешь, где взять, выбирай себе другие игры, по силам. Только мне до сих пор казалось, что ты мужик.

К л е н о в. Мне тоже… казалось…

Стук в дверь. Входит  Х р о м ч е н к о  в белом халате, с чайником в руке.

Х р о м ч е н к о. Милый ты мой, как же это хорошо, что ты дома! На авось шла-то, дай, думаю, гляну, а ты дома.

К л е н о в. Да, вот сижу.

Х р о м ч е н к о. Значит, вместе посидим, хлебнем свеженького. Стаканы есть?

К л е н о в. Найдутся. Чаю сейчас действительно хорошо… (Ставит на стол стаканы.)

Хромченко наполняет их из чайника.

Х р о м ч е н к о. По такому утру ничего лучшего не бывает… (Выпивает свой стакан залпом.)

К л е н о в. Холодный, что ли?

Х р о м ч е н к о. Ничего, освежает… (Наливает себе второй стакан.)

К л е н о в. Меня Еремеич к своему приучил, как в Сибири, чтоб в стакане кипел… (Прихлебывает, затем почти тем же движением, что и Хромченко, опрокидывает свой стакан залпом.)

Х р о м ч е н к о (довольная, смеется). Угодила?.. (Наполняет стакан Кленова.)

К л е н о в. Свежее пиво! Да я его не пил уж, по-моему, несколько лет. А почему в чайнике?

Х р о м ч е н к о. Для маскировки. Хватит, и так до утра в туалете, запершись, просидела.

К л е н о в. А как же пиво, если…

Х р о м ч е н к о. Да нет, не то! Трофим драться лез.

К л е н о в. Трофим?

Х р о м ч е н к о. Ну! Про недостачу ему сказала. На восемьсот рублей у меня ревизия насчитала. А он, паразит, драться!

К л е н о в. Час от часу! Недостача?

Х р о м ч е н к о. Да не крала я, Васенька, можешь ты понять? Никак я к этой кухне не прилажусь, будь она неладна! Все мне против домашней готовки жидко кажется. То маслица кусок доложу, туда мясца, туда луковку переброшу, а калькуляция-то не по моему вкусу пишется. Вот и недочлись на восемьсот рублей, судом грозятся. А мой с кулаками.

К л е н о в. Значит, нужно восемьсот рублей, так я понимаю?

Х р о м ч е н к о. Что ты, что ты, бог с тобой! Неужели б я к тебе за деньгами пришла? Это я вчера с расстройства дрогнула, а сегодня его так тряхну — с пуговицами деньги выскочат. Есть у нас, Трофим же непьющий. Отложено кой-чего. Я к тебе по другое шла: ведь сейчас разговоры пойдут, уплачу — не уплачу, все равно пойдут. А мне важно, чтоб именно ты не подумал. Вот как хочешь, а этого я не пережила бы, честно! Веришь, что не воровала?

К л е н о в. В жизни бы не поверил!

Х р о м ч е н к о. Не от жалости, честно?

К л е н о в. Честно!

Х р о м ч е н к о. Где мои двадцать лет, господи? Как бы я тебя, голубь мой, за это! О-ох, как бы!.. Что ж мы непутевые такие в жизни этой, Вася? С чем ни предложимся, все против себя, а? Уж-то неумехи такие, прости господи? Или жизнь нынешняя по-другому требует? Объясни ты мне, дуре.