Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том II - [93]

Павлов оказался высоким, представительным мужчиной лет сорока. На предложение Алешкина задержаться в батальоне для организации перевозки домиков, он ответил согласием. Как выяснилось, он был членом партии, очень знающим и опытным строителем, к тому же умелым организатором. Впоследствии Борис добился того, чтобы Павлова зачислили в штат медсанбата на должность одного из писарей штаба.

Павлов попросил только, чтобы ему разрешили взять с собою для разборки и последующей сборки домиков сколоченную им бригаду плотников – четырёх человек (трое санитаров и один из выздоравливающих).

Алешкин охотно пошел на это, и в настоящий момент «санитарка», в которой находились Борис, Павлов и его стройбригада, выскочив из леса, окружавшего расположение батальона, устремилась по основной дороге, ведущей к передовой, чтобы добраться до старого места медсанбата. По этой дороге нужно было проехать километра 4 по совершенно открытому месту.

Алешкин спешил с передислокацией и дожидаться ночи не стал. Они выехали около 12 часов дня.

Между тем фашистские войска, то ли основательно измотавшись в прошедших боях и попытках выбить 65-ю дивизию со своих старых позиций, то ли вернув часть своих сил под Ленинград, прекратили какие-либо наступательные действия и, остановившись на краю Синявинских торфоразработок примерно в двух километрах западнее тех мест, которые они занимали ранее, основательно окопались, создав новую оборонительную линию. В эти дни активных боевых действий практически не велось, и количество поступающих в батальон раненых свелось до минимума.

Однако действия воздушных сил все еще продолжались… Немцы, получившие солидное подкрепление авиацией, ежедневно совершали многочисленные налеты на все леса и болота, где по их предположениям, могли располагаться артиллерия и тыловые учреждения частей Красной армии. Большею частью эти бомбежки серьезного ущерба не приносили. Они проводились вслепую, и лишь иногда то или иное подразделение терпело урон. Кроме того, действиям немецкой авиации мешали и зенитчики, и, хотя и немногочисленные, но отчаянно храбрые краснозвездные истребители.

Не один фашистский летчик вместе со своим самолетом нашел себе могилу в Синявинских болотах и окружающих их лесах.

Конечно, фашистские летчики держали под своим неослабным вниманием основную дорогу, связывающую армейские тылы с передовой, и нападали не только на колонну воинской части, но даже и на отдельную машину, появившуюся на этой дороге.

Делали свое дело фашистские летчики с немецкой аккуратностью: начинали вылеты с 8 часов утра, делали перерыв с 2 до 4 (как говорил Игнатьич – на обед), а затем с 4 часов летали до темноты.

Не оставили они в покое и одинокую санитарную машину, ехавшую на возможно предельной скорости к передовой. Не заметили только, откуда она вдруг вынырнула на дорогу. Но как только машина была обнаружена, один из «юнкерсов» отделился от группы, бомбившей участок леса, находившийся левее дороги, и погнался за машиной.

Борис, высунувшись из окна кабины, все время наблюдал за небом. Он вовремя заметил маневр немецкого самолета, и лишь только тот пошел на снижение вдоль дороги, Алешкин скомандовал шоферу свернуть в лес, а всем ехавшим в машине выскочить из нее и отбежать под густые деревья, где и залечь. К счастью, здесь оказалась проселочная дорога. Впрочем, кое-кто, услышав вой сирены «юнкерса», уже начал это делать и без его приказания. Едва «санитарка» успела скрыться в чаще, как на дороге, почти в том месте, где она только что была, разорвалась бомба, затем впереди еще две и затрещала очередь крупнокалиберного авиационного пулемета, прострочившая дорогу и придорожные кусты. Но это уже было довольно далеко от того места, где находился Борис и его товарищи.

Потеряв машину, фашистский летчик развернулся и, сбросив несколько бомб на придорожный участок леса, вновь направился вдоль дороги, рассудив, что «санитарка», спешащая на передовую, не будет долго отсиживаться в лесу, и если только она уцелела, то скоро вынырнет опять на дорогу, летчик ее увидит и, может быть, в этот раз окажется удачливее. Так бы и произошло.

После того как самолет, отбомбив дорогу и часть леса около нее, полетел на восток, чтобы развернувшись, искать потерянную машину, Борис и сопровождавшие его люди снова сели в нее и, объезжая старые и свежие воронки, она помчалась вперед. До поворота в лес к старому расположению медсанбата им оставалось около километра, когда их снова заметил фашист и устремился за ними. Сворачивать было некуда, и санитарка со своими пассажирами оказалась беззащитной, если бы фашистскому стервятнику не пришлось думать о спасении собственной шкуры. Пока он совершал свой маневр, преследуя санитарную автомашину, со стороны Войбокало показалась тройка истребителей, направлявшихся к карусели бомбардировщиков, бомбивших какой-то предполагаемый объект около передовой. Сравнительно быстро они заметили летевший отдельно над дорогой немецкий самолет, один из «ястребков» круто изменил курс и зашел в хвост бомбардировщика. Первая же очередь ястребка заставила фашиста забыть о санитарной машине и принять все меры для собственного спасения. Борис заметил появление истребителя, а его стрельбу услыхали и все остальные. Вместо того чтобы скорее продолжать свой путь, машину остановили и все с любопытством стали смотреть на развертывающийся почти над их головами воздушный бой. Собственно, настоящим боем назвать это было нельзя. Истребитель, хотя и намного меньше по размерам, чем немецкий бомбардировщик, обладал гораздо большей маневренностью и скоростью, и поэтому немецкий самолет, огрызаясь пулеметными очередями, торопился как можно скорее уйти под прикрытие своих зенитных батарей. Однако безнаказанно ему это не удалось. Одной из своих очередей истребитель все-таки сумел поджечь фашиста и тот, выпуская клубы черного дыма и жалобно воя подбитым мотором, быстро снижаясь, скрылся где-то за зубчатой стеной леса на западе. Истребитель, сделав свое дело, отправился к своим товарищам, которые уже успели нарушить ровный строй кружащихся бомбардировщиков и вступили в бой с вывалившейся из облаков группой «мессершмиттов» прикрытия. Окончание этого боя ни Борис, ни его товарищи не видели, заметив, как истребитель подбил нападавшего на них фашиста, они поехали своей дорогой и к 2 часам дня прибыли на место.