Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том I - [63]
– Так вот, приехал в это чёртово Пюхляярви, а там уже и следа нет ни госпиталей, ни эвакопункта, ни тем более кого-нибудь из санотдела армии. Все эвакуировались! Они и машин-то нам не посылали, потому что все сразу переезжали. Часа два я толку добивался, пока какой-то майор из особого отдела объяснил мне, что и госпитальная база и санотдел находятся где-то около Парголово (под самым Ленинградом). Часть РЭП оставлена у Лейникюля, туда ехать часа два, это в стороне от нашего шоссе, поехал я туда, а они еще не развернулись, раненых не принимают, предложили мне нашего комиссара в Ленинград везти. Еле-еле уговорил начальника, чтобы они отправили раненого на своей машине в сопровождении врача. Мое химимущество принять категорически отказались, пришлось направить помкомвзвода в Ленинград, не знаю, как он там от него избавится.
Сдал я комиссара, из других машин раненные, там все больше ходячие были, сами вылезли, я и оформлять их сдачу не стал, поехал обратно, знаю, как нам здесь машины нужны.
Только мы на наше шоссе выехали, смотрю, а навстречу нам машины, люди, подводы, раненые прямо валом валят, встретил я одного знакомого лейтенанта, спрашиваю, в чем дело? – Отступаем брат! – отвечает. Проехал еще немного, встретил Прокофьеву с ее машинами, рассказал, как в распределительный эвакопункт проехать, она тоже подтвердила, что мы отступаем, и сказала, что есть приказ начсандива развернуться в Пети-Ярви. Этот пункт почти рядом с тем находится, где сейчас распределительный эвакопункт развертывается, мы через него проезжали, поручил ей после разгрузки туда проехать, а сам взял с собой Ерофеева, пару санитаров и сюда подался.
Когда уже подъезжал, встретил старшего врача полевого медпункта 41-го стрелкового полка Иванцова, он со своим имуществом и людьми куда-то на юг едет. Остановился он и говорит:
– Куда вы едете, товарищ Перов, ведь ваш медсанбат давно уже в Пети-Ярви передислоцировался, а мы километра через два развертываться будем. Тут у развилки дорог наш полк должен оборону занять.
Я говорю:
– Как же так, отступаете? У меня же там медсанбат остался.
– Э-э, – говорит, – твой медсанбат, если на месте остался, уже давно немцы или финны забрали. – Ну, думаю, вот так влип! Однако решил все-таки вас искать.
Поехали дальше, навстречу из-за поворота с одной из проселочных дорог «санитарка» выскочила, остановились, из нее выходит Исаченко:
– Товарищ Перов, где медсанбат?
Вот это, думаю, да… Как, говорю, где, наверно, стоит у Хумалайнена, ведь в нем полно раненых было. Как же так, говорит, я посылал распоряжение о передислокации, просил прокурора и начальника особого отдела заехать в медсанбат и проверить, как идет передислокация. Медсанбат, наверно, сейчас в пути. Я только что сейчас от начсанарма, и товарищ Федоров доложил о том, какие перестановки в медсанбате сделаны, как он работает и что вы временно назначены его командиром. Начсанарм приказал развернуть медсанбат недалеко отсюда, на берегу озера в поселке Юкки-Ярви, там хороший удобный дом есть, бывшее шюцкоровское училище, в нем и приказано развернуться.
Показывает мне на карте место, а ведь вы знаете, у нас карты-то нет, я говорю: как мы без карты-то это место найдем? Давайте хоть вашу. – Поморщился начсандив, однако отдал.
Взял я карту и говорю: я все-таки сейчас в Хумалайнен съезжу.
Даже если они и получили ваше распоряжение, так все равно своим транспортом раненых и всё имущество взять не могли. Я хоть часть, да подберу. Он ответил: ну что ж, поезжайте, а я должен рыскать по полкам, надо помочь полковым медпунктам места подобрать, ничего наши полковые врачи пока еще не умеют. В прошлом бою опять много раненых мимо полковых пунктов и медсанбата прошло прямо в госпитали, от начсанарма нагоняй получил.
Поехал я дальше, проехал еще километров 10, а еду черепашьим шагом, встречный поток очень густой, да еще каждый командир, у которого на подводе или машине сидит несколько человек раненых, старается нас остановить, нагрузить этими ранеными и повернуть обратно. Повоевать в дороге пришлось… Километров через десять вижу – колонна наших грузовых машин идет. Ну, думаю, славу богу. Остановились. Из передней выходит Пальченко и докладывает, так, мол, и так, везу раненых, а часть где-то там, сзади, пешком идут. Рассказал мне, как ты прокурора и нач. особого отдела заставил нам помогать. А имущество осталось на месте. Приказал я ему как можно скорее в распределяющий пункт своих раненых доставить. Если отказывать в приеме будут, выгружать прямо на землю. И как можно скорее за вами возвращаться. А сам со своими машинами дальше к Хумалайнену поехал. Кстати, колонны под водительством прокурора так и не встретил, наверно, всех рассадил по подводам да машинам.
Проехали еще километров 6, вижу, сидят на обочине у края дороги наши врачи, сестры и санитары. Клименко наши машины заметил, на дорогу вышел, руками машет. Я, конечно, остановился и стали мы думать, что дальше делать. Решили так: Клименко со всем женским медперсоналом и частью санитаров грузится в три санитарные машины и следует в это проклятое Юкки-Ярви. Подготавливают там помещение под операционную, перевязочную и начинают готовиться к приему раненых. А я с двумя оставшимися «санитарками» следую сюда. Забираю из оставшегося самое необходимое оборудование, медикаменты, немного продовольствия, штабные документы, вас и немедленно еду тоже в Юкки-Ярви. Оттуда пошлем на машине связного в Пети-Ярви, чтобы поймать Прокофьеву с ее машинами.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма.Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Издательство «Азбука-классика» представляет книгу об одном из крупнейших писателей XX века – Хулио Кортасаре, авторе знаменитых романов «Игра в классики», «Модель для сборки. 62». Это первое издание, в котором, кроме рассказа о жизни писателя, дается литературоведческий анализ его произведений, приводится огромное количество документальных материалов. Мигель Эрраес, известный испанский прозаик, знаток испано-язычной литературы, создал увлекательное повествование о жизни и творчестве Кортасара.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.