Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том I - [43]

– Вы что, товарищ Алешкин, обидели свою однокурсницу? В чем дело?

И Борис решился. Ему показалось, что это единственный человек, которому можно было рассказать о приключении Таи.

– Лев Давыдович, понимаете, Таисию Никифоровну… В этот момент Тая дотронулась до рукава Бориса:

– Борис Яковлевич, пожалуйста, не надо!

– Нет уж, теперь я все расскажу, надо с этим покончить. Так вот, Лев Давыдыч, Виктор Иванович Перов ведет себя по отношению к Тае недопустимо. Мало того, что он нахально пристает к ней, он ей еще и угрожает, она не знает, что делать. Хочет пожаловаться командиру медсанбата, да ведь его не поймаешь.

Сангородский усмехнулся.

– Да, он у нас неуловим, да и толку мало будет, они с Перовым, кажется, хорошо спились, то есть простите, я хотел сказать спелись.

Тут надо что-то другое придумать. Давайте сделаем так. Вы пока, Таисия Никифоровна, переселяйтесь к моим женщинам-врачам, будете жить все вместе, там уж Перов вас не достанет. А в отношении работы я посоветуюсь с политруком Клименко, а пока успокойтесь, слез еще много проливать придется, поберегите их.

Пожалуй, это был самый разумный совет, и Тая ему подчинилась.

Лев Давыдович приподнялся и собрался уходить, затем нерешительно посмотрел на молодых людей и, видимо, собравшись с духом, вдруг сказал:

– А знаете что, ведь мы ваш секрет разгадали!

– Какой секрет? – недоумевающе спросил Борис.

– Да ладно, чего уж там… Признавайтесь… Ведь уже многим известно, что вы муж и жена!..

– Что-о-о! – одновременно воскликнули Борис и Тая, глядя на Сангородского удивленными и даже возмущенными глазами. От изумления они первое время даже не в состоянии были произнести что-либо еще.

Первым опомнился Борис:

– Лев Давыдович, расскажите, пожалуйста, кто же распространяет про нас такие слухи? Откуда они взялись? Ведь мы оба семейные люди. У меня жена и три дочери, у Таи муж… Мы с ней действительно учились в одном институте и на одном курсе, действительно знаем друг друга уже больше пяти лет, но это не дает повода к грязным сплетням. Мы дружим больше, чем с другими в медсанбате, и это естественно. Кому же это понадобилось так чернить наши отношения?!

Он смущенно умолк.

Тогда вмешалась Тая:

– Я знаю, кто начал распускать эти слухи, это все Виктор Иванович Перов. Он готов меня всячески очернить, вот и выдумывает всякие гадости. Я только что рассказывала Боре, как он ко мне в палатку по ночам врывается, и каких трудов мне стоит от него отделаться. Кому я еще могу здесь пожаловаться?!

Лев Давыдович достал из коробочки леденец, сунул его в рот (перед войной он бросил курить и одним из средств, заменяющих папиросы, у него были леденцы) и задумчиво произнес:

– Да-а! Как же вам помочь? Надо вас от Перова вытаскивать. Давайте-ка используем его сплетню во спасение. Я думаю, что смогу уговорить Клименко, доказав ему, что муж и жена должны работать вместе в одном подразделении, а вы пока помалкивайте. Пусть себе болтают, что хотят, вас ведь от этого не убудет…

Ошеломленные таким предложением Борис и Тая не смогли ни возразить, ни придумать что-либо другое и поэтому промолчали.

Сангородский повернулся и, опустив голову, пошел куда-то в глубину парка.

После его ухода оба молодых человека еще несколько минут молчали. Борис сосредоточенно курил, а Тая болтала веточкой, которую она все еще держала в руке, в воде канавы, находящейся у их ног.

Наконец, она улыбнулась и тихо, задумчиво произнесла:

– И как же это могли придумать такую глупость, что мы с тобою муж и жена? Я уже дважды была замужем… Я же знаю, какие мужья бывают… Нет, Боренька, ты не муж! Ты не можешь быть моим мужем, да я и не хочу этого. Я просто хочу быть с тобой, ближе к тебе. А как тебя называть, даже не знаю. Любовник – это слишком банально, просто друг – это не то. Ты для меня что-то совсем другое.

Я хочу быть с тобою рядом, хочу помогать тебе во всем, я даже могу быть полностью твоей, – сказала она, покраснев, – но вовсе не хочу, чтобы ты был моим мужем. Вот тут и разберись…

Борис молчал, продолжал курить и думать о сложившейся обстановке. Тая ему нравилась, он хотел бы, чтобы она принадлежала ему и как женщина, но совсем не хотел, чтобы она стала его женой. Он не мог, не хотел и знал, что никогда не сможет оставить свою Катеринку и своих ребят… Но как же с Таей?

– Послушай, Тая, – наконец сказал он, – я никак не пойму, что с нами происходит? Почему мне приятно быть с тобой? Почему, наконец, ты не рассердилась, когда я тебя поцеловал? Ведь мы всё-таки мало знаем друг друга! А что будет дальше?

Молодая женщина взяла его руками за голову и крепко поцеловала в губы.

– Эх, ты! Видно, все мужчины одинаково близоруки. Ведь здесь, кроме тебя, я никого не знаю. Ты для меня сейчас самый близкий, самый знакомый, и… – тут она, немного помолчав, решительно закончила: – и самый дорогой человек! Пойми, Боренька! Ведь это ты нас не замечал. В институте вокруг тебя всегда вились девушки и женщины твоей группы: Дементьева, Кравченко, Мальцева и другие… Наверно, потому, что ты лучше всех учился, ты нравился многим… Может быть, и потому, что ты охотно делился своими знаниями со всеми. Всегда был весел и общителен. И несмотря на то, что все знали, что ты отец многочисленного семейства, все девчата нашего курса были немного влюблены в тебя… Я не составляла исключения… Все мы завидовали твоей жене!