Необычные люди и авантюристы разных стран - [39]

Первое письмо, опубликованное в «Дойче Ревю», датировано 28 марта 1805 года. Оно свидетельствует о непрерывных попытках Паррота отговорить императора от намерения учредить в России конституционный строй. Эта мысль, казалось, преследовала Александра с начала и до конца его правления. Но никогда, даже в 1819 году, когда Николаю Новосильцеву170 официально поручили составить проект русской конституции, – никогда эти либеральные мечтания не были так милы сердцу Александра, как в 1805 году; и, возможно, император постарался бы в то время воплотить их в жизнь, если бы Паррот с суровой настойчивостью не отговорил бы его от этого.

Всемилостивейший государь, – писал он ему, – я не могу забыть недавнюю долгую беседу с Вами. Из нее я заключил, что Вы обладаете самым благородным и самым прекрасным сердцем— самым благородным и самым прекрасным из всех, известных мне из истории… Но, с другой стороны, я не могу не видеть в Вашем сердце лишь мечту возвышенной души, мечту, воплощение которой повлечет несчастье для Вас и для Вашего народа. Я уже объяснил Вам – и весьма обстоятельно – причины, заставляющие меня так думать, но я не воспротивлюсь желанию повторить их Вам письменно.

Я должен напомнить Вам сначала пример французской революции. Вы верите, что, дав русским конституцию, Вы заслужите их признание, а они, в свою очередь, больше ничего не потребуют. Однако ничто не может гарантировать этого. Первая французская конституция была превосходной со многих точек зрения, и все же Франция не остановилась на ней: она вышла из конституции, дабы направиться к республике, и по пути обезглавила доброго короля Людовика XVI. Правда, Наполеон сможет поцарствовать, и на его челе некоторое время будет корона, которой он сам себя увенчал, но в его пользу говорит блеск сотни побед, стремление французов к славе и холодный, расчетливый ум.

Чтобы ввести в какой-либо стране представительную форму правления, необходимы три условия – только они могут примирить свободу для народа с необходимостью монархической власти.

Первым условием является существование того, что во Франции называют третьим сословием, то есть обывателей, живущих в городах и подчиняющихся муниципальным законам, и свободных землепашцев, располагающих собой и своим клочком земли. Существует ли это «третье сословие» в России? У вас есть много городов, но они населены по преимуществу рабами, которым хозяева разрешили обосноваться, где те хотят, лишь бы те платили ежегодный оброк. Эти люди не граждане, а собственность господ, могущих располагать ими по своему усмотрению.

Вторым необходимым условием установления конституционного режима является соответствие конституции природе и духу нации и чтобы конституция появилась из естественной потребности – и постепенно. России же, я убежден, понадобится еще сто лет, дабы это огромное скопление племен и народностей стало способным к принятию конституции, отличной от той, которая обезличила бы всех. Не закрывайте глаза на истинную ситуацию развития России: то, что в вашей стране называют просвещенной частью населения, – даже это всего лишь видимость развития, ибо она насквозь пропитана варварством и совершенно неспособна воспринять миролюбивую конституцию. Вся вина лежит на Петре I, который умышленно отказался от всякой возможности развития России. Екатерине II оставалось только следовать путем, им открытым, – вместо отшлифованного гранита она оставила Вам необработанный кусок дерева, покрытый лаком. Вы же, наоборот, сделали лучший выбор: Вы мечтаете развить и просветить свой народ – довольствуйтесь этой благородной целью!

Третьим, не менее необходимым, условием является уважение закона. Возможно, это уважение Вы найдете, в каком-то смысле, у русского народа, но определенно Вы не найдете его среди тех, кто им правит, начиная от министра и до последнего чиновника. Уважение к закону не может развиваться иначе, как при наличии постоянных и неизменных законов, а Россия не имеет других законов, кроме воли императора. Вы хотите создать кодекс российских законов – это разумно и мудро! Господу угодно лишь, чтобы Ваш народ, получив законы, приобрел также и уважение к ним! Но в любом случае это не появится на следующий день. Уважение к закону входит в сознание нации, и нужно время для обновления сознания.

Для сведения воедино всех этих причин необходимо, чтобы Вы держали в своих руках самодержавную власть, но не как Ваше собственное наследство, а как наследство Вашего народа. И пока Вы ее сохраняете, старайтесь дать Вашим подданным этот мягкий и ровный свет, который помогает глазам видеть, не ослепляя их!

Рассматривайте это письмо как своего рода завещание, мой дорогой Александр, ибо кто знает, когда я снова буду иметь счастье видеть Вас?

Паррот появлялся в Петербурге лишь по настоятельной просьбе императора, или когда его призывали туда интересы его дражайшего университета. Но либеральные мечтания Александра казались ему настолько опасными, что он еще много раз возобновлял свои попытки переубедить его. Постоянно в самых точных и живых выражениях объяснял он императору, как еще много прогрессивного необходимо воплотить в жизнь в России до введения в ней конституционной формы правления. Среди условий успешной реализации проекта он указывал на необходимость чистки высшего государственного аппарата: