Немцы в России. Мятежный род Баллодов между немцами, евреями и русскими - [45]

17 октября. Сегодня утром, в 6 часов, отправили из С.-Петербургской крепости в Кронштадт 240 человек студентов, арестованных 12-гo числа.

20 октября. Был… у лорда Нэпира, который передал мне только что полученный им (в 2-х экземплярах) № 3 «Великорусса».

2 декабря. Решено закрыть С.-Петербургский университет…

1 февраля 1862 г. Кн. Долгоруков… довольно наивно предлагает писать брошюры вроде «Письмо г-ну Герцену от Шедо-Ферроти» для противодействия «Колоколу».

7 марта. На днях профессор Павлов на литературном вечере произнес речь, наполненную неуместных, возбудительных против правительства намеков и возгласов… Она вызвала шумное одобрение… он выслан в Ветлугу.

10 апреля. Утром комитет у министра двора для совещания о празднестве тысячелетия России в Новгороде, назначенном на 8-е сентября. Государь занимается этим вопросом. На меня он наводит тоску и беспокойство… Вообще несчастная мысль ставить памятник живым. Россия еще жива. Будет ли жить после тысячелетия та же самая Россия, которую мы ныне чтим своею матерью?

14 апреля. В городе разбросаны новые возмутительные прокламации к войскам и преимущественно к офицерам, их приглашают поднять на виселицу царя и аристократов. Говорят, будто бы в ночь на Пасху несколько экземпляров было найдено в Зимнем дворце. Дело, однако же, не доказано. Кн. Долгоруков и Суворов уверяют, что этого не было, другие говорят противное.

1 мая. Кн. Суворов уверяет, что он на днях накроет двух или трех из главных зачинщиков здешней агитации и беспорядка.

17 мая. В городе разбрасывают новые произведения нашей тайной прессы «Молодая Россия». В ней прямое воззвание к цареубийству, к убиению всех членов царского дома и всех их приверженцев, провозглашение самых крайних социалистических начал и предвещание «Русской, красной, социальной республики».

23 мая. В городе шесть пожаров, за раз три, потом два и еще один ночью. Пожары были вчера и третьего дня.

28 мая. После обеда в 8-м часу мне прислали сказать, что пожар, обнявший Щукин и Апраксин дворы (c 5 часов), угрожает домам министерства.

5 июня. Следствие политическое (кн. Голицына) и о поджогах (по управлению ген. – губернатора) почти не подвигается.

Наконец крупная удача. Для обеих следственных комиссий. Схватили студента Баллода».

«Молодая Россия»: а что дальше?

Прокламация «Молодая Россия» – ярчайший пример бессмысленности действий разночинцев, а судьба писателя Лескова – пример их озверения. Приведем краткую сводку тех тревожных дней в Петербурге из официальной истории царской России[76]:

«Молодая Россия» проповедовала всеобщий переворот, сопровождаемый всеми ужасами политической революции: уничтожением семьи, собственности, кровавою резнею, «красным петухом» и т. п. Как бы в подтверждение этих угроз весною 1862 года пожары вспыхнули в разных губерниях империи и в Петербурге и в течение одной недели достигли поистине ужасающих размеров. В первые дни горели преимущественно кварталы, населенные беднейшим классом, фабричным людом и мелкими торговцами. В последний, 28-го мая, запылали Щукин и Апраксин дворы. Сгорели дотла два рынка, имеющие в себе более 2000 лавок и ларей, несколько соседних домов, в том числе дом министерства внутренних дел, а по ту сторону Фонтанки – дома и дровяные дворы. Пламенное море разлилось на обширном пространстве, угрожая дому министерства народного просвещения, Пажескому корпусу, Публичной библиотеке, Гостиному двору».

И в заключение один важный факт из литературного мира, с которым был близок студент Петр Баллод. 30 мая 1862 года в «Северной пчеле» на первой странице появилась статья писателя Лескова, написанная прямо по горячим следам впечатлений от петербургских пожаров:

«Среди всеобщего ужаса, который распространяют в столице почти ежедневные большие пожары, лишающие тысячи людей крова и последнего имущества, в народе носится слух, что Петербург горит от поджогов и что поджигают его с разных сторон 300 человек. В народе указывают и на сорт людей, к которому будто бы принадлежат поджигатели, и общественная ненависть к людям этого сорта растет с неимоверной быстротой».

Этими словами 30-летний писатель Н. С. Лесков становился подстрекателем черносотенных настроений властей и темных инстинктов толпы. Интеллигенция посчитала этот шаг Лескова доносом, и… он вынужден был уехать из Петербурга. Кстати, несколько лет он прожил в Риге, в общине староверов.

Пожар в Петербурге 28 и 29 мая 1862 года

Роковую ошибку Н. С. Лесков (1831–1895) не смог исправить в течение всех оставшихся ему 30 лет писательского труда. Эта наша последняя реплика требует пояснений, так как она, кажется, уводит нас несколько от темы. Хотя и самостоятельно эти пояснения интересны, даже в свете сегодняшнего дня, так как показывают живучесть ложных идей на устройство общества.

В 1890 году Л. Н. Толстой прочел «антинигилистический» роман Лескова «Некуда», опубликованный им в 1864 году, и высказал слова, которых Лескову так недоставало все долгие годы одиночества и которых он так и не услышал:

«Он (Лесков) был первым в 60-х годах идеалистом христианского типа и первым писателем, указавшим в своем «Некуда» недостаточность материального прогресса и опасность для свободы и идеалов от порочных людей… В 60-х годах на очереди стояли государственные задачи, а моральный прогресс подразумевался сам собой… Он, автор «Некуда», требовал его прежде всего и указывал на отсутствие его начал в жизни даже лучших людей того времени».