Немцы в России. Мятежный род Баллодов между немцами, евреями и русскими - [43]
3.2. Крымская война, женский вопрос и революционная ситуация
Хирург Пирогов и «бунт» общества
30 августа 1855 г. П. А. Валуев записал в дневнике[72]: «Сегодня получено по телеграфу известие, что мы оставили Севастополь, после убийственного бомбардирования. Итак, свершилось то, что ради славы России не должно было свершиться».
Крымская война (1853–1856) близилась к своему бесславному концу. Такого поражения Россия не знала два столетия – со времени Ливонской войны.
В ту пору Валуев был губернатором Курляндии, во главе Прибалтийского края стоял князь Суворов. А Петр Баллод учился в духовной семинарии в Риге, и события той войны запомнились ему ярко, на всю жизнь. В старости, в 1906 г., он писал[73]:
«Во время Севастопольской войны весной во время разлива Двины в Риге вода подмыла крепостной вал, только что отделанный. Англо-французский флот был в Балтийском море. Чтобы исправить разрушения, причиненные Двиной, и поддержать, вероятно, авторитет инженеров, Суворов носился с палкой в руках и собственноручно погонял рабочих работать над исправлением крепости, причем в усердии дошел до того, что у одного из рабочих переломил руку. Когда генералам надели красные штаны, то Суворов пришел в такое возбуждение, что с курьером выписал себе из Петербурга к Пасхе красные штаны, чтобы хоть красными штанами обратить на себя внимание. В Риге о красных штанах только слышали и не знали, совсем ли штаны будут красные или только половина».
В 1855 году английская эскадра устроила блокаду Риги. Ожидалась бомбардировка и высадка десанта. Поэтому генерал-губернатор Суворов лично командовал ремонтом Рижского замка. В памяти Баллода, надо думать, сохранились воспоминания о морском бое, который произошел 29 июля 1855 года в устье реки Даугавы. Бой завязался между рижским батальоном гребной флотилии и наступающим английским флотом. Силы были явно неравны. Флотилия состояла всего из 12 канонерских лодок, вооруженных пушками, они выстроились в устье реки. С английской стороны наступали два военных корабля, один из них 84-пушечный с контр-адмиральским флагом. Но флотилия действовала так успешно, что их пушки повредили контр-адмиральский корабль и вынудили англичан отступить[74].
Рига уцелела. Крымская война для нее кончилась сравнительно благополучно. Было сожжено несколько рыбацких сел, разбомблено несколько домов в Виндаве (Вентспилс). Для России же в целом итоги войны оказались крайне плачевными. Война принесла большие потери и главное – показала постыдную отсталость государственного устройства России. Очевидной стала необходимость срочных мер. В образованном обществе об этом стали говорить уже в ходе войны, а после войны еще настойчивее. Росло также недовольство народа. Созревала революционная ситуация, как это сейчас мы называем.
Времена Крымской войны. План действий батальона рижской гребной флотилии в устье Даугавы 29 июля 1855 года
Если листать материалы тех лет, то создается впечатление, что «бунт» общества начался с вопроса о воспитании и особо с вопроса о воспитании женщин и их роли в обществе. Одним словом, началось все с «женского вопроса».
Началом этого «бунта» опять-таки послужила Крымская война. Правда, в бой за эмансипацию просвещенные русские женщины были готовы идти и до войны: романы Жорж Санд – этого Иисуса Христа в юбке – сделали свое дело – раскрепостили женщину. Война только ускорила события: великая княгиня Елена Павловна организовала Крестовоздвиженскую общину сестер попечения о раненых и больных и вручила их Пирогову, знаменитейшему из русских докторов. Сестры отправились в путь из столицы, от Михайловского дворца, провожали их патриотическими «ура!» и молебнами. И они показали образцы высшей самоотверженности в севастопольских боях.
Участие женщин в Крымской войне Пирогову дало фактический материал и моральное право для выступления по этому поводу в прессе. В 1856 году в «Морском сборнике» он подвел итоги своих размышлений в статье «Вопросы жизни». Его статья и послужила родником, с которого разлилась великая река общественного движения 60-х годов. Пирогов угадал главный вопрос того текущего момента: «Воспитание женщины, в котором заключается воспитание человечества, вот что требует перемены». Неизвестно, самостоятельно ли Пирогов пришел к такой мысли или вычитал во французских источниках. Взять хотя бы Фурье: «Степень эмансипации женщины есть естественное мерило общей эмансипации». Существенно то, что слова Пирогова были созвучны сокровенным мыслям интеллигенции. И Пирогов стал «отцом» движения. Хотя Пирогов был приверженцем Домостроя и в личной жизни много счастья не имел, но обращался к женщинам весьма сочувственно: «Мужчина еще может себя утешить, что выражение его идеи – дела найдет участие в потомстве. А каково женщине, в которой потребность любить, участвовать и жертвовать развита несравненно более?.. Раннее развитие мышления и воли для женщины столько же нужны, как и для мужчины». Мысли Пирогова развивали десятки других публицистов.
Наряду с Пироговым в «Морском сборнике» появилась статья Бема о воспитании, в 1857 году Валуев также опубликовал статью с развитием мыслей работ Бема и Пирогова. «Морской сборник» выходил под покровительством великого князя Константина, брата царя Александра Второго, и тогда сильно поддерживал либералов.
