Немцы в России. Мятежный род Баллодов между немцами, евреями и русскими - [35]

Главной целью работ К. Ширрена было обоснование правомочности и даже необходимости присутствия «просвещенного остзейства» в Лифляндии:

«Почва, на которой мы стоим, принадлежит Царю, Империи и нам, но отнюдь не народу Вашему… Немецкое управление, немецкий язык и немецкое право были теми тремя китами, на которых держалась вся остзейская конституция».

Ширрен объявлял временным и условным российское господство в Прибалтике, а не привилегии балтийских немцев. Он настаивал на сохранении статус-кво и выдвинул лозунг «Устоять и отстоять». Назначение привилегий, утверждал Ширрен, состояло в обеспечении господства «немецкой нации и ее потомства в Прибалтике и принадлежности прибалтийских земель немецкой нации и ее потомству». Феодальные привилегии выдавались за совокупность культурных ценностей.

Карл Ширрен (1826–1910). Его имя и поныне вдохновляет сторонников Drang nach Osten

Здание Общества Карла Ширрена в гор. Линебурге, Германия

В остзейской литературе статье Ширрена даны самые хвалебные оценки: «публицист, не имевший себе среди остзейцев равных», «политическая библия прибалтийских немцев» и т. п. Выражением совершенно исключительной меры преклонения перед дерптским профессором в наше время можно считать ежегодное проведение Обществом Карла Ширрена в ФРГ Дня Карла Ширрена (Сагl Schirren-Tag) как дня прибалтийской культуры. Предложенная Ширреном историко-политическая концепция стала методологической основой толкования истории Прибалтики.

Ответ Самарина выдержан в уверенном, доказательном тоне. На основе обширного фактического материала, показывающего бедственное, угнетенное положение латышей и эстонцев в крае, он аргументировал требование поддержки нарождающегося националистического антинемецкого, ориентированного на Россию, движения местного населения. Даже германофилка баронесса Эдита Феодоровна Раден (фрейлина вел. кн. Елены Павловны, с которой переписывался Самарин) писала ему: «Я еще должна благодарить Вас за присланную Вами мне брошюру – она написана с достоинством и с умеренностью и тем опаснее истины, в ней заключающиеся»[59].

Самарин и Ширрен зло полемизировали друг с другом. Но оба они, хотя и из разных побуждений, вели разговор о немцах Прибалтики (Deutschtum) и о России вообще. Ширрен противопоставлял немцам («борцам за культуру») вымышленный им и отождествленный с Россией «варварский Восток». Приведем слова Ю. Ф. Самарина из статьи «Ответ гг. Боку и Ширрену по поводу «Окраин России»:

«В настоящую минуту выросший на наших глазах балтийский вопрос имеет две стороны: положение русских людей на нашей балтийской окраине и положение балтийцев в России. Г. Ширрен взял на себя труд окончательно разъяснить нам, что русские в Лифляндии не более как заезжие гости, которым позволяется жить в чужом доме, но под условием не домогаться участия в местном домостроительстве».

Христорождественский кафедральный собор в центре Риги (в настоящее время). Храм освятили в 1885 году. В советское время там размещался планетарий

О великом противостоянии по остзейскому вопросу, о котором ежедневно тогда сообщала пресса царской России и создаваемой Германской империи, о битве «Самарин против Ширрена» сегодня в Латвии, да и в России ничего не напоминает. Когда-то, точнее в 1923–1950 годы, имя Самарина в Риге носила нынешняя улица Ломоносова, а имя Карла Ширрена в 1942–1945 годах присвоили нынешней улице Лачплеша. Сохранились только православные храмы Латвии: благо их не взорвали за прошедшее смутное столетие.

Полемика Аксакова с остзейцами

Крайне активным участником полемики Самарин – Ширрен был славянофил И. С. Аксаков[60]. Его рассуждения не потеряли актуальности и сегодня. В 6-й том полного собрания сочинений Аксакова вошла 21 статья по остзейскому вопросу (2 – из газеты «День», 15 – из газеты «Москва» и 4 – из газеты «Русь»).

Суть прибалтийского, или остзейского, вопроса сводилась к коллизии, связанной с двухмиллионным коренным населением края – латами и эстами (как тогда называли эти народности), которых, с одной стороны, насильственно онемечивали остзейское меньшинство и лютеранская церковь при полной идеологической и пропагандистской поддержке со стороны Пруссии, с другой – стремились обрусить и прорусски настроить центральная власть и православная церковь. «Почти ежедневно, – указывал Аксаков, – в большей части прусских газет помещаются статьи, проповедывающие крестовый поход на Россию из-за братьев немцев, то есть из-за немецкой колонии в 180 тыс., угнетающей 1 600 000 ненемецкого населения».

В 1865–1868 годах Аксаков всесторонне рассмотрел различные аспекты прибалтийского вопроса как части более широкого вопроса о немецком элементе в России, и еще шире – вопроса о государстве и национальности. О характере и широте его рассуждений свидетельствуют даже заголовки его острополемичных статей, например: на каком основании крестьянин остзейского края лишен тех прав, которыми пользуется крестьянин в остальной России? По поводу введения русского языка в присутственные места остзейских провинций, вправе ли прибалтийские немцы протестовать против реформ русского правительства во имя принципа национальности? Об угнетении немцев в России?! Немецкая вода в русском вине, в каком смысле остзейские немцы дорожат своими отжившими привилегиями, чего ожидает русское общественное мнение от остзейского края.