Неизвестные мгновенья их славы - [28]
Лиха беда — начало. Дальше пошло легче. Мою фамилию из наградных списков не вычеркивали. Но однажды я попала под артобстрел. Рядом со мной разорвался снаряд. Я получила тяжелую контузию и меня отправили в госпиталь. Осматривая голову, грудную клетку, ноги, врачи отводили глаза. Я не могла говорить, ничего не слышала, задыхалась, передвигалась на костылях. Понимала: меня готовили к списанию, как безнадегу. Но молодой организм и система придуманных самою упражнений перебороли врачебный приговор и я, ко всеобщему удивлению, пошла на поправку. Все бы хорошо, только жаль, что меня уже не вернули в родной стрелковый полк, а назначили саниструктором танковой бригады, сражавшейся на Крымском фронте. Мне приходилось вытаскивать раненых из горящих танков, я взбиралась на броню и мчалась в гущу боя. Как когда-то мою бабушку бойцы Первой Конной звали «сестренка Маруся», так меня теперь танкисты звали «наша сестренка Ира». Здесь, вместе с боевыми товарищами я встретила свой восемнадцатый день рождения.
Да-а-а! Чуть не забыла рассказать, какой подарок я сама себе сделала к этому дню! Вытаскиваю раненого танкиста из боя. Вижу, лежит немецкий солдат. Прошу раненого подождать меня. Бегу к солдату, внимательно смотрю. Убит? Нет. Ранен? Не стонет. Догадываюсь: его оглушило взрывом. Рядом с ним — пулемет. Разоружила его, растолкала. Он очнулся. Приказываю ему идти вперед. А пулемет не оставлять же! Фрицев автомат вешаю себе на плечо. Своим револьвером упираю в его спину — веду его и везу пулемет. Мой раненый все понимает, с трудом встает, хватается за меня — идем. Из последних сил добрались к нашей танковой бригаде. Ребята нам навстречу. Кто смеется, кто охает. Конечно, со стороны посмотреть — цирк. Но за этот «цирк» меня представили к очередной награде.
А вскоре была тяжело ранена. Сильно пострадала правая часть тела. Рука повисла плетью. И снова я оказалась на грани полной инвалидности».
«Леди со светильником»
Июнь 1996 года. Советский Комитет защиты мира отмечает сорокалетие своей деятельности. Зал Колонного Дома Союзов полон. Много иностранных гостей. Моя задача простая — собрать материал для радиопередачи об этом событии. Третий звонок. На сцену поднимаются члены Комитета, усаживаются за длинный стол. Почти все — известные стране люди. Вижу Ирину Левченко. Но что это? Весь ее китель увешан наградами. Сверху донизу. После торжественной части подхожу к ней. Удивляюсь такому иконостасу и тому, что многое она мне рассказала о себе, а о стольких наградах — умолчала. Спрашиваю: «Какие из них самые дорогие ей?» Отвечает с чуть грустной улыбкой: «Те, что нашли меня долгие годы спустя после войны». И показывает на Золотую Звезду Героя Советского Союза, орден Ленина и совершенно незнакомую мне награду — красивый овал из благородного металла с изображением Красного Креста и Красного Полумесяца.
Признаюсь: «Такую награду я вижу впервые».
Левченко: «Это медаль имени Флоренс Найтингейл, замечательной женщины, медсестры. Почитайте о ней».
Уверена, что немногие читатели знают, кто такая Флоренс Найтингейл и почему в ее честь учреждена медаль, которой по всему миру награждаются медсестры-героини. Удостоенных такой награды очень мало.
Итак, 1820-ый год. Богатая аристократическая английская семья Найтингейл может себе позволить провести лето не на островном туманном сыром Альбионе, а в солнечной Италии, в полюбившейся ей Флоренции, городе, расположенном вблизи теплого моря, с прекрасным климатом и замечательными художественными галереями. Здесь и появилась на свет девочка, которую по созвучию с названием города назвали Флоренс. Дочь знатного аристократа получила блестящее образование. Она не только прекрасно знала древнегреческий, латинский и современный итальянский языки, но и французский, немецкий, читала классическую литературу в подлинниках. Знала культурные ценности этих народов.
Однажды во время прогулки, проходя мимо здания лазарета, Флоренс увидела больных людей и рядом с ними женщин в белых чепцах, которые помогали им передвигаться. Девушка, до сих пор не знакомая с врачеванием, задумалась о том, что больного надо выхаживать, подать ему лекарство, стакан воды, утешить, проявить к нему милосердие. Душа подсказала ее назначение в этой жизни. На следующий день Флоренс пришла в лазарет. Она ничего не умела, но страстно хотела быть полезной.
Дома разразился страшный скандал. Родители ей заявили, что она позорит честь семьи, находясь рядом с женщинами весьма сомнительного поведения, убирающих мерзкую грязь из-за куска хлеба. Однако, Флоренс проявила характер, сказав, что милосердие к ближнему — это завет Божий, она встала на этот путь и не сойдет с него. Угнетало только то, что она служила своему делу, бредя в потемках. Грамотный уход за больным — это наука, но во всей Англии тогда не было ни школы, ни курсов, где бы она смогла этому научиться.
Помог случай. В какой-то маленькой газетной заметке девушка прочитала, что в Германии, в небольшом городке Кайзерверт при протестантской церкви организован институт дьякониц (церковных служительниц), где их обучают оказанию первой помощи при болезнях и различных увечьях. Флоренс тут же собралась и отправилась в Германию. Успешно прошла обучение, вернулась в Англию и работая в лазарете, одновременно стала создавать свою, частную больницу первой помощи. Единственную в Лондоне.
