Неизбежное зло - [50]
Двое слуг помогли махарадже спуститься с колесницы, пока остальные раскрыли над его головой большой черный зонт. Перед костром был воздвигнут своеобразный трон — высокий помост, покрытый красным бархатом и устланный подушками. Сбоку стоял монах в шафрановом одеянии с бритой головой. Две нарисованные у него на лбу белые линии соединялись над переносицей, а между ними шла тонкая красная полоска — знак почитателей Вишну.
Слуги, поддерживая махараджу под руки, бережно возвели его на помост, человек с зонтом следил, чтобы ни один луч солнечного света не коснулся монаршьей головы. Старик сел, и лакей с громадным опахалом тут же принялся обмахивать его.
Монах опустился на колени и что-то сказал махарадже. Тот оглянулся и указал на человека в белом, поразительно похожего на покойного принца. Я догадался, что это Пунит, младший брат Адира, и это он будет руководить погребальной церемонией.
Все встали, когда монах повел принца Пунита к небольшому горящему костерку. Рядом лежал какой-то мешок из рогожи. Принц сел, скрестив ноги, у огня, а монах поднял мешок, достал оттуда серебряный сосуд и налил в него воду из глиняного кувшина. Я повернулся к Несокрушиму за пояснениями.
— Ты понимаешь, что происходит?
— Смутно.
— Ты же брамин, ради всего святого. Неужели не знаешь чуть больше, чем «смутно»? Что сказал бы твой отец?
— Да ничего, сэр. Он атеист. С другой стороны, моя мать…
— Забудь, — вздохнул я. — Просто объясни как-нибудь покороче.
— Ладно. Мы не верим в воскрешение тела. Оно всего лишь земная оболочка, которую следует удалить, чтобы продолжить путешествие души. Но для этого душе нужна пища. Они готовят еду — смесь риса и кунжутного семени.
Принц поставил на огонь стальной горшок, а монах поворошил угли бамбуковой палкой. На конце ее закурился белый дымок. Монах забрал горшок у Пунита и что-то шепнул принцу. Принц встал и медленно двинулся вокруг погребального костра, а монах забормотал мантру, делая паузы, чтобы Пунит повторял за ним. Молитва окончилась, Пунит вернулся к прежнему месту. Зачерпнул из горшка пригоршню риса с кунжутом, скатал из него маленький шарик и положил на мертвые уста брата. Затем монах подал ему тонкую веточку. Пунит окунул ветку в воду и, повторяя другую молитву, принялся обрызгивать водой тело Адира.
Потом, взяв в руки горшочек с ги[67], монах окунул в него палец и нанес три полоски на лоб Адира. «Три линии», — подумал я. Как у человека, который его убил, и как у того, кто руководит прощальным обрядом.
Вернувшись к огню, монах забормотал мантры, затем поджег факел и вручил его Пуниту, тот поднес факел к погребальному костру. Пламя быстро занялось — вероятно, дрова были заранее пропитаны чем-то горючим, и по мере того как костер разгорался, мантры звучали все громче. Я взглянул на помост. Лицо махараджи блестело от слез. Пунит хранил бесстрастное выражение. Тихо повторяя мантры, он двигался вокруг погребального костра, и постепенно к нему присоединялись остальные скорбящие.
Запах горящего сандалового дерева заполнил ноздри, черный дым ел глаза, песнопения эхом звенели в моей несчастной голове. Я отвернулся и заметил в толпе белую женщину. Она была не единственной из европейцев: здесь присутствовали повара, гувернантки, няньки, инженеры и прочий персонал, все в траурных черных одеждах, но эта женщина отличалась от прочих. Она стояла отдельно, среди индийцев, и на ней было белое сари. Толпа расступилась. На миг я разглядел ее лицо, и сердце мое замерло. Она была так похожа на Сару, мою жену, что мне почудилось, будто я вижу привидение. Сара умерла в 1918 году, но сейчас вдруг утрата ощутилась так остро, словно прошло всего несколько недель, а не лет. Дыхание перехватило.
— Кто эта женщина? — прохрипел я Ароре.
Арора торжественно кивнул:
— А это, капитан, любовница ювраджа мисс Кэтрин Пемберли.
Песнопения звучали все громче, толпа разом вздохнула, подалась вперед, и я потерял женщину из виду.
Обернулся я как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пунит втыкает шест в голову мертвого брата. Полковник заметил мое удивление.
— Он пронзает череп Адира.
— Зачем?
— Чтобы освободить его душу.
Пламя постепенно угасало. Плачущие во главе с Пунитом продолжали описывать круги вокруг погребального костра. Подошел монах и обрызгал водой гаснущие угли. Затем принялся разглядывать тлеющие останки, вороша их бамбуковым шестом. Внезапно наклонился и двумя пальцами вытащил из пепла маленький черный предмет.
— Набхи, — объяснил Несокрушим, — пупок. Мы верим, что он имеет особое значение. В матке он соединяет нас с пуповиной и нашей матерью, а после смерти, когда температура пламени становится такой высокой, что плоть горит, а кости обращаются в прах, пупок почему-то не сгорает. Это и вправду очень любопытно. Мы считаем, что он хранит нашу сущность и должен быть возвращен земле.
Я наблюдал, как монах заворачивает пупок в комочек глины и кладет в керамический горшок. Потом он передал горшок Пуниту, и тот направился с ним к реке. Принц заходил в реку, пока вода не достигла пояса, и погрузил горшок в воду. Плач взлетел над толпой скорбящих. Вернувшись на берег, принц поднялся на помост и присоединился к сановникам, заняв место рядом с Фитцморисом. Это было несколько неожиданно, да, но не шло ни в какое сравнение с тем, что я увидел потом.
Индия, 1919 год. Отчаянно желая начать все сначала, капитан Сэм Уиндем прибывает из Британии, чтобы занять важный пост в полиции Калькутты. Вскоре его вызывают на место странного убийства. Жертва – высокопоставленный чиновник, тело нашли в трущобном квартале, где европейцы не бывают, скомканная записка у него во рту требует, чтобы британцы покинули Индию, а иначе последуют новые жертвы. Капитан Уиндем берет в помощники первого в полиции офицера-индийца, сержанта Банерджи по прозвищу Несокрушим. Быстро выясняется, что история куда запутанней, чем политическое убийство.
После смерти отца жизнь адвокатессы Кати Астафьевой становится невыносимой. Сюрпризы следуют один за другим. Поначалу ей назначает встречу секретарша убитого отца — якобы у нее есть секретные документы, которые выведут Катю на виновника смерти. А в тот же день она находит у себя дома секретаршу убитой. Вот так поворот! Стараясь избежать обвинений в свой адрес, Катя уезжает за город. Найденный в квартире женский труп принимают за Катин, и "охотники" за документами оказываются совершенно сбитыми с толку…
Любительская постановка «Гамлета» с участием представителей аристократических семей Англии завершилась ужасным преступлением – убит лорд-канцлер, игравший роль Полония.Инспектор Джон Эплби обращает внимание на тот факт, что незадолго до убийства таинственный неизвестный начал буквально преследовать жертву анонимными посланиями, содержащими в себе цитаты из произведений Шекспира. Но что это было – угрозы, предупреждения или что-то еще?..Джон Эплби и его друг, профессор Джайлз Готт, готовы взяться за это дело и найти виновного…
В середине XIX века на грязных улицах Нью-Йорка, изрядную часть которого составляли трущобы, шла постоянная война – местных жителей против ирландских иммигрантов, протестантов против католиков, бандитов и воров против всех остальных. Как раз в это сложное время мэр города принял решение о создании полиции Нью-Йорка – из числа крепких и решительных мужчин разных национальностей и вероисповеданий, готовых любой ценой охранять закон. Одним из них стал Тимоти Уайлд, бывший бармен, прекрасно знающий местный уголовный мир и его правила.
Иван Дмитриевич Путилин – гений русского уголовного дела, много лет он стоял у руля Санкт-Петербургской сыскной полиции и благодаря своей находчивости и необыкновенной проницательности раскрывал самые сложные преступления, за что его называли русским Шерлоком Холмсом.На основе воспоминаний Путилина писателем-детективщиком начала XX в. Романом Добрым была создана блестящая серия остросюжетных рассказов, которые и вошли в этот сборник. Их хочется прочитать уже из-за одних названий, таких как «Тьма египетская», «Ключ поволжских сектантов», «Ограбленная почта»…
Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.