Неистовый Роланд. Песни XXVI–XLVI - [12]

Когда лучшие оружные паладины

Все попутаны преньями об ином, —

Три дня

Я помедлю его повешеньем:

Выручай его сам или не сам,

А не то о нем порадуются стервятники.

93 В трех часах пути

Стоит башня, а перед башней роща:

Там и жду я,

А при мне — лишь служанка и слуга.

Кто захочет отбить того мерзавца —

Приходи!»

Так сказала,

Повернулась, и в путь, не ждав ответа,

Аграмант колеблется,

94 А Брунеля бросив, вхватясь в волосья,

Жалким воплем

Выкликавшего чаемых заступников,

Пред собой поперек коня.

Смутен стоял Аграмант

И не знал, как расплесть узлы с узлами:

В тяжкую было ему обиду,

Что похитился его человек.

95 Не любил он Брунеля и не чтил,[45]

А питал лишь ненависть,

Помышлявши и сам ему удавку,

Как остался тот без волшебного кольца;

Но что сделалось, то ему не в честь:

Стыд огнем в лице,

И он рвется сам вслед Марфизы

Отплатить бесчестье полною мздой.

96 Но разумный спутник король Собрин

Отвергает его от того помысла,

Не приличного-де

Государскому его величеству —

Побеждать, даже если побеждать

Предстоит и заведомо и верно,

То не во хвалу, а в хулу

Будет слава, что он осилил женщину;

97 А с такою брань соперницею

Обернется едва ли не бедой.

А по крайней по Собриновой думе

Смертный столп Брунелю бы в самый раз,

И кабы мановением бровей

Мог он быть уволен от вислой казни, —

Пусть не дрогнет бровь,

Не переча свершиться правосудию.

98 «А к Марфизе, — молвит Собрин, —

Ты, пославшись, посулись быть судьею,

Пред которым плут не минует петли,

И мстящая будет удоволена.

А коли упрямая скажет «нет» —

Пусть сама с ним что хочет, то и делает:

Ибо ради дружбы ее с тобою

Мне не жаль ни Брунеля, ни иных шишей».

99 Скромному и разумному

Внял Собринову совету король,

Не пустился Марфизе вслед,

Не пустил ей вслед своих рыцарей

Ни на бранный спор, ни на добрый уговор,

А взнуздал свою доблесть и смирился,

Чтобы пущую замирить вражду,

Буйным шумом вставшую в стане.

а Распря ликует

100 А неистовая о той вражде,

Ненавистница мира, ликует Распря,

Рыщет, радуясь, от шатра до шатра,

Ищет и не сыщет душе простора,

А за ней Гордыня

Пляшет вскачь, плещет пламя вблизь и вдаль,

Победный вопль

Взвивши вестью в архангеловы уши.

101 Дрогнул Париж, замутилась Сена[46]

На тот гласный крик, грозный зык;

Прокатился гул до Арденнских чащ,

Полоша зверей по темным логовам,

Дозвучал до Альп и Севенн,

До брегов Байонны, Руана, Арля,

Внемлют Рона, Сона, Гаронна, Рейн,

Матери детей прижимают к сердцу.

Доралиса сама должна сделать выбор;

102 А те пятеро паладинов,[47]

Первыми ввязавшихся в смертный спор,

Таковы в нем заузили узлы,

Что не расплесть и по Фебову вещению.

И тогда-то государь Аграмант

Порешил рассечь завязь первой распри

Меж алджирцем и королем Татарии

За прекрасную Стордиланову дочь.

103 Государь Аграмант,

И к тому и к этому вновь и вновь

Приступавшись повторными советами,

Братски добрыми, государски правыми,

Как уверился, что и этот и тот

Слухом глух, а духом враждебен

Обездолиться

Той красавицей, о которой спор, —

104 Изъявил он самолучший исход

Двум любовникам в равное изволье:

Пусть сама

Изберет себе угодного мужа,

А как скажет она то свое слово,

То с него уж ни взад и ни вперед.

Оба рады:

Каждый чает себе удачи.

105 Король Сарзы — ибо его любовь

Много древнее Мандрикардовой,

И к нему Доралисина всемилость —

Верх дозвольства женскому целомудрию,

И поэтому он ждет для себя

Приговора, дарующего счастье,

И не только он,

А и с ним вся берберийская рать,

106 Ибо всякому знамениты его подвиги в ее честь

На ристаньях, на турнирах, в войне,

А что есть за Мандрикардом подобные,

Это, всякому знамо, ложь.

Мандрикард же памятует

Много тайных раз по закате солнца,

Знает, что надежда крепка в руке,

И смеется над пустыми людскими толками.

она избирает Мандрикарда

107 Вот славные оба притязателя,

Заручив уговор пред государем,

Подступают к обоюдной красавице,

И она, потупив стыдливый взор,

Объявляет: татарин ей милее.

Застывают в изумлении

Все; как громом грянутый, Родомонт

Не подымет сгорающего лица;

108 А как сгнался багрец стыда

Свычным гневом,

Он кричит, что неправилен приговор,

Что мечом об этом поясе

Пред лицом короля и всех, кто здесь,

Он желает победы или бесчестия,

А не женским судом,

Для которого что недолжно, то и мило!

109 Мандрикард в ответ,

С новым пылом вскинувшись: «Будь по-твоему!»

И тут быть бы вновь челноку

В дальнем плаванье до ближней пристани,

Не вспеняй Родомонту Аграмант,

Что ему-де уж неподстать

Вызывать к ответу царя-соперника;

Только тем челну и сбит парус ярости.

Родомонт покидает сарацинский стан,

110 Видя дважды в единый день

Родомонт себя при всех опозоренного —

Государем, которого он без спору чтил,

И возлюбленною дамою, —

Не желает здесь больше ни ногой,

Забирает из великого своего полчища

Лишь двух слуг

И спешит вон из вражеского стана.

111 Как тоскливый бык,[48]

Уступив свою телицу сопернику,

Бредет прочь от привычных пажитей,

Ищет дальних рощ, брегов, песков,

Где мычать ему и полднем и полночью,

А любовного буйства не избыть, —

Так, смятенный скорбью,

Удаляется отверженный царь алджирский.

112 Было ринулся оружный Руджьер

Вслед врага и коня своего Фронтина,

Но как вспомнился,

Что обязан битвою и татарину, —

Повернул с Родомонтовой тропы,

Чтобы сведаться сталью с Мандрикардом

Прежде, чем приспеет король Градасс