Не отрекшаяся от Дарковера - [8]

Ей доставляет удовольствие писать. Секрет жизни, по мнению Брэдли, заключается в одной простой вещи: «делать то, что вам доставляет наибольшее удовольствие, и при этом найти кого-то, согласного платить – достаточно, чтобы в процессе этого «делания» вы бы не умерли с голоду. Люди, которым нужно что-то сверх этого – деньги, общественное положение, – вызывают у меня искреннее недоумение. Я пишу как профессионал, потому что это единственное, что я могу делать достаточно хорошо; все остальное вызывает во мне скуку или изводит меня. И поскольку я творю в основном импульсивно и понятия не имею, чем бы другим могла заняться, – это здорово, что мне еще платят за мое писание».

Но все-таки сердце ее принадлежит фантастике. Во всех формах. Брэдли четко разделяет научную фантастику и фэнтези, одинаково магнетизирующих ее:

«С тех пор, как я открыла для себя научную фантастику – а было это в 1946 году (что касается фэнтези, то она вошла в мою жизнь и того раньше – одновременно с чтением вообще), вся моя жизнь была посвящена этим двум видам литературы. И на протяжении последних сорока с лишним лет (цитата взята из фотоальбома, вышедшего в 1984 году. – Вл. Г.) мои учителя и друзья не уставали убеждать меня: у тебя есть талант, и значит, нужно постараться написать что-нибудь «более достойное», нежели фэнтези и научная фантастика.

Я убила много времени на то, чтобы оправдаться перед собой. Убеждала себя, что писала фантастику только ради денег и накопления опыта; позже я обязательно создам нечто действительно серьезное. Но теперь мне пятьдесят три, и все, что я из себя представляю, – это писатель-фантаст. Хорошо это или плохо – не знаю, по крайней мере, я больше ничего не стану объяснять себе, тем более оправдываться. Я горда тем, что делаю, и не думаю, что на свете существует лучший род занятий.

Судите сами. Научная фантастика побуждает нас исследовать будущее. Не то розовое будущее, что сулят нам те, кто стремится продать – сегодня – новые технологии; но и не то сумрачное будущее, что предсказывают не верящие в силу человеческого духа профессиональные кассандры. Нет, исследовать все варианты будущего, хорошего и плохого, какие только может вообразить себе человеческий разум. Даже если ни один вариант не реализуется в действительности, сам факт раздумий о будущем подтверждает, что человеческая раса – это мыслящие живые существа. И это хорошо: единственное, что по-настоящему внушает ужас, – это глупость и апатия, и величайший из человеческих недостатков, наш единственный смертный грех перед Святым Духом – нежелание думать.

С другой стороны, фэнтези имеет дело не будущим, а с вечным «сейчас», с бесконечной Истиной о человеке. Фэнтези заставляет нас сталкиваться с нашими собственными архетипами, с внутренней трансформированной правдой о нашем сердце, разуме и душе...

Кто-нибудь из живущих на этой Земле по-прежнему считает, что лучше писать о политике, коррупции на улицах, разврате в пригородах, о романтических вздохах или грубом сексе? Все это преходяще. Даже великие реалисты – Диккенс, Хемингуэй – устаревают, как вчерашние газеты.

Но зато мы по-прежнему зачитываемся «Одиссеей»...»