Навсегда осталась твоей - [16]

Затем изумленную Калисту провели в небольшую комнату с парой плюшевых кресел и горящим камином.

– Подождите здесь, пожалуйста, – произнес адъютант и ушел, оставив ее одну в комнате.

Калиста вздрогнула. Почему ее привели сюда? Что будет делать Ксеркс? Ей не следовало приходить к нему.

Но ей надо было успокоиться и вернуть себе самоконтроль, поэтому она подошла к камину и протянула руки к огню, стараясь не думать о том, что ее мир медленно рассыпается в пыль.

Несколько недель она игнорировала странную усталость и тошноту, которая то появлялась, то проходила. Она думала, что у нее вирус и она сильно переутомилась. О беременности Калиста даже не задумывалась, потому что это казалось невозможным. Она принимала противозачаточные таблетки, и у нее был нерегулярный цикл. Кроме того, они с Ксерксом всю оставшуюся ночь пользовались презервативами.

Но врач сказал, что она беременна.

Калиста ходила туда‑сюда перед камином, ее мысли путались. Она не знала, что ей делать и куда идти. Все ее мечты о назначении в королевскую гвардию рухнули. И что теперь скажет отцу?

Она остановилась и крепко стиснула зубы, борясь с отчаянием.

– Ты поступила правильно, Калиста, – говорил ее отец в ту ночь, когда прогнал ее мать. – И я рад, что ты никогда не разочаруешь меня так, как твоя мать.

Калиста злилась, когда мать прошла мимо нее, даже не попрощавшись. Она так сердилась из‑за материнского предательства, что тут же решила: она не разочарует отца. Она будет ему верна и не повторит судьбу своей матери.

Отец Калисты всегда хотел сына, и поэтому она стала для него этим сыном, хотя прежде старалась быть красивой дочерью своей матери. С полной самоотдачей и решимостью она поднялась по карьерной лестнице до дворцовой стражи и знала, что отец гордится ею.

Только вот теперь его подвела. Она попала в ту же ловушку, что и ее мать, уступив собственным желаниям. Слезы выступили на ее глазах. Она не плакала с того дня, как пришла в ярость и расплакалась перед своими сослуживцами.

– Успокойся, рядовой, – произнес глубокий и насыщенный мужской голос. – Все не так уж плохо.

Калиста подняла глаза.

Ксеркс вошел в комнату и закрыл за собой дверь, рослый, внушительный и властный.

Она в отчаянии произнесла:

– Простите…

– Сядь, – приказал он, кивая на кресло.

Не чувствуя ног, Калиста подошла к креслу и села. Она собиралась что‑то сказать, когда в дверь осторожно постучали. Принц молча открыл ее, и вошел дворцовый слуга с подносом. Мужчина поставил поднос на журнальный столик около ее кресла и ушел так же тихо, как и вошел.

Калиста моргнула, глядя на поднос. На нем стояли высокий стакан воды со льдом, стакан апельсинового сока и небольшая тарелка с искусно нарезанными свежими фруктами.

– Ешь, – тихо приказал принц, подошел к креслу напротив нее и сел.

– Я не голодна, – пробормотала она.

– Ты сегодня ужинала?

Нет, она не ужинала. После визита к врачу у нее пропал аппетит.

– Ешь, – повторил Ксеркс, увидев мятежное выражение ее лица. – И пока ты будешь ужинать, рассказывай, в какой мы ситуации.

– Вы верите, что ребенок ваш? – решительно спросила она.

Он грустно рассмеялся:

– В этом я не сомневаюсь.

– Я могла солгать вам.

– Ты не лжешь. – Он казался таким самодовольным и уверенным, что ей захотелось пнуть его. – Ты вообще не умеешь врать.

Калиста сжала кулаки:

– Разве вам не нужны доказательства? Вам наверняка постоянно объявляют, что кто‑то ждет от вас ребенка.

– В прошлом было несколько таких случаев, – сухо произнес он. – Но у меня нет сотен внебрачных сыновей и дочерей, снующих по Европе.

У нее так пересохло во рту, что ей показалось, будто в горле пустыня. Калисте не хотелось быть слабой и сдаваться или принимать от принца еду и питье. Но ей очень хотелось пить, поэтому она не устояла.

Наклонившись вперед, она взяла стакан и отпила воды. Вода потекла по ее горлу, прохладная и восхитительная.

– Мне не нужны доказательства, – сказал он. – Я верю тебе.

Такого она не ожидала. По правде говоря, она понятия не имела, чего ей ждать.

Она ничего не знала о Ксерксе, кроме того, что он – принц‑эгоист с ужасной репутацией, который не заботится ни о ком, кроме своего брата. И который страстно стонал, когда она целовала его.

– Таблетки не помогли.

– Однозначно, – сухо ответил он. – И я верю, что ты их принимала.

Калиста взглянула на него и пожалела об этом. Ксеркс пристально смотрел на нее, в его глазах сверкали золотые искорки.

Ей стало жарко, она затаила дыхание.

– Итак, – продолжал он, не сводя с нее глаз, – когда ты обо всем узнала?

Калиста покраснела:

– Сегодня днем я пошла к врачу, потому что чувствовала непонятную усталость. Кроме того, я прибавила в весе.

– Это был дворцовый доктор?

Она отпила воды.

– Нет. Я не хотела…

– У тебя были подозрения, но ты не хотела, чтобы дворцовый доктор обо всем узнал.

Это правда. И она надеялась, что ее подозрения ошибочны.

– Меня не тошнило. Я просто чувствовала себя очень усталой, – сказала Калиста. – Я думала, что подцепила вирус, но… – Она взглянула на тарелку с фруктами, чтобы не смотреть на Ксеркса.

– Поешь фруктов, – властно произнес он. – Тебе нельзя голодать.

Она не хотела делать того, что он ей говорит, но снова отпила воды и положила кусочек яблока в рот. Яблоко было хрустящим и восхитительным и слегка кисловатым. Внезапно у нее разыгрался аппетит.