Настоящее продолженное - [6]

Однажды меня вызвала к себе директор школы.

Между нами состоялся бурный разговор.

Наконец, исчерпав все аргументы своей обвинительной речи, директриса подвела итог:

"Больно он у вас грамотный!".

Кто эти чудные созданья?

Товарищ! Вы нам нужны!

В Нью-Йорке в багетной мастерской я увидел портрет Ленина и спросил, можно ли его купить.

Взяв мой номер телефона, продавец пообещал переговорить с владельцем.

Через пару дней дома раздался звонок.

Я взял трубку.

Человек с латиноамериканским акцентом сказал:

"Товарищ! Вы нам нужны! Международный пролетариат предан контрреволюционной кликой Горбачева! Мировая революция идет повсюду: в Колумбии, в Алжире, в Чечне, в Палестине, в Ливане, в Курдистане, в Судане, на Филиппинах, в восточном Тиморе, в Ираке, в Конго, в Афганистане... Янки трусливые бумажные тигры! Борьба до победного конца! Да здравствуют марксизм, ленинизм, маоизм и идеи Гонзало!".

Терпи, казак

Приезжая из Парижа в Америку, наша близкая приятельница Варенька (урожденная княгиня Урусова) каждый раз навещает близкую подругу своей покойной матери - дочь белогвардейского генерала.

Старушке под сто. Живет в доме для престарелых. Читает газеты. Хорошо выглядит.

У долгожительницы есть любимая поговорка: "Терпи, казак, атаманом все равно не будешь".

Двое "принявших на грудь" русских

Двое "принявших на грудь" соотечественников разговаривали на повышенных тонах возле нью-йоркского ресторана "Русский самовар".

До меня долетела фраза:

"Сам ты, блядь, песчинка в космосе! Понял?!"

Писатель в Америке

Летом 1992 года писатель Морозов прилетел в Америку.

Чтобы "зацепиться".

Вышел из самолета в драповом пальто. Под костюм писатель, плохо знакомый с географией, поддел на всякий случай шерстяное исподнее.

Стояла тропическая нью-йоркская жара. Дышать было нечем.

Морозов стал звонить знакомым.

Дозвонился до моей тещи Сафо Владимировны.

Приехал.

На следующий день вышел погулять.

Его хватил солнечный удар.

Решил лечиться по-русски. Водкой.

Напился.

Опохмелившись, испытал глубокое разочарование в Америке.

Отправился на метро на Брайтон-Бич менять билет.

По неизвестной причине поезд полтора часа простоял в тоннеле. С отключенным кондиционером.

В вагоне негры затеяли драку.

Писатель чуть не умер от страха и духоты.

На Брайтон Морозов прибыл в невменяемом состоянии.

Бросился, не раздеваясь, в океан.

Вечером улетел в Москву.

Оставив Сафо Владимировне драповое пальто.

Советская пропаганда не все врала

Приехав в Нью-Йорк, я был шокирован зрелищем бездомных на городских улицах.

Иду как-то по центру Манхэттена и вижу: возле шикарного дома лежит неподвижно на спине негр.

Поверх громоздится поливальный шланг.

Мимо проносится благополучная толпа и не обращает внимания на беднягу.

Я подумал:

"Наверное, негра задушили шлангом белые расисты!".

В голове даже промелькнуло: "Советская пропаганда не все, оказывается, врала!".

Подхожу к убитому.

Вижу, бездомный пошевелился. Видимо, накануне малость перебрал.

А шлангом оказалось незаправленное в штаны неугнетенное мужское достоинство негра.

Удивительная информация

В Нью-Йорке нашим соседом одно время был молодой симпатичный парень, успешный дизайнер Сэм Бернштейн.

Сэм вел свободную холостяцкую жизнь.

Одни красотки сменяли других с завидным постоянством.

Пожилые еврейские родители приезжали время от времени из американской глубинки навестить сына. И очень гордились его карьерой.

Однажды Сэм познакомил нас с Эриком, своим кузеном из Сан-Франциско.

Эрик приехал в Нью-Йорк и задержался.

Парень выделялся в толпе своим чудным калифорнийским загаром.

Через полгода соседи зашли к нам с бутылкой шампанского поздравить с Новым годом.

За столом Эрик, выпив пару бокалов, поделился с Алесей удивительной информацией:

"Можешь себе представить, Honey, Сэм до меня, оказывается, с бабами спал!".

Мужчины!..

Прохожий на улице восхитился нашей собачкой.

Спросил:

"Мальчик?".

Алеся:

"Да".

Прохожий:

"Кастрирован?".

Алеся:

"Врач рекомендует. Но сын с мужем возражают".

"Ах!.. Мужчины!.. Они все такие!.." - мечтательно произнес прохожий, к мужчинам себя явно не причисляющий.

Девчата

В 1994 году мы с женой жили в Париже на Монмартре.

Алеся иногда спускалась по кривой улочке к площади Пигаль.

На улочке возле подъездов всегда стояли проститутки.

Девушки имели обыкновение распахивать шубы и показывать прохожим чудеса, которыми их одарила матушка природа.

Однажды заболела наша собака Моисей.

Алеся понесла Моисея к ветеринару. Путь лежал через кривую улочку.

Завидев чудную собачку, девчата сбежались.

Подняли крик. Стали дружно удивляться и восхищаться. Одна дама даже сделала Моисею "козу".

Алеся впервые рассмотрела красавиц вблизи.

Все, как одна, оказались немолодыми, траченными молью мужчинами.

Когда?

Мы с Алесей сели в такси в Манхэттене.

Шофер оказался русским.

Завязался разговор:

"Люди искусства?".

Я:

"Как вы догадались?".

Шофер:

"Опыт большой. С людьми работаю. Сразу видно - музыканты".

Я:

"Не угадали".

Шофер:

"Художники?".

Я:

"В общем, да".

Шофер:

"С Шагалом-Шемякиным общаетесь?".

Я:

"С Шагалом трудно общаться. Он умер".

Шофер испуганно: