Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса - [58]

. Мы отправились в дорогу, надеясь на следующий день добраться до места. Однако мы не смогли далеко уехать. Чехословацкая армия наступала, и поезд задержали на маленькой станции на полпути к Тюмени. Здесь мы провели около двух недель. На самом деле, я уже свыкся с нашим положением. Стояло лето, и переносить все неудобства было легче. После этой продолжительной задержки мы благодаря протекции смогли добиться того, чтобы наш вагон был отцеплен от этого поезда и прицеплен к другому, следовавшему в том же направлении. Через несколько часов мы прибыли на станцию, где должны были пересесть на пароход, отплывающий в Тобольск. Однако прошло слишком много времени, и, когда мы прибыли на эту станцию, мы узнали, что Тобольск, до которого осталось полтора дня пути, перешел в руки нового правительства [белых]. Большевистское правительство не разрешило нам ехать дальше, и нам пришлось остановиться в Тюмени. В течение нескольких недель все мы жили в вагоне на вокзале, позже нам выделили жилье в городе. В итоге, я получил довольно уютную комнату в мансарде с видом на город. В комнате было пять окон, что позволяло видеть все вокруг. Мебели было совсем немного, только самое необходимое. На самом деле, Вы бы сочли, что это никак нельзя назвать „самым необходимым“, так как там не было умывальника. В моем распоряжении имелось три стула, кровать и два стола. Обычно я спускался на кухню, брал таз и отправлялся вниз в прачечную. Поначалу я умывался там, пока пренеприятнейшая хозяйка не положила этому конец. Тогда мне пришлось мыться у себя в комнате, но это было не очень удобно, так как там почти нельзя было проливать воду.

Я приехал сюда [в Екатеринбург] шесть недель назад и уже месяц даю уроки. Здесь очень спокойно, хоть это и довольно большой город. С момента моего приезда ничего не произошло, однако за это время я встретил нескольких англичан. В городе сейчас находятся несколько резидентов. Здесь также побывал и Верховный комиссар, сэр Чарльз Элиот, который отправил мою телеграмму. Он оставался в городе недолго и жил в своем вагоне на вокзале. В последнее время здесь стали появляться военные. Во вторник на обеде в консульстве, куда я был приглашен, присутствовало огромное количество офицеров, многих из которых я встречал в Петрограде, а также в Ставке в 1916 году.

Я очень часто думал о Вас, желая узнать, все ли у Вас благополучно. Но тогда я не мог найти способ дать о себе знать. В настоящее время мы отрезаны от Петрограда, и мне придется переслать это письмо через Владивосток, прямо вокруг света. Полагаю, Вы получите его примерно через два месяца. Но пусть Вас это не огорчает, так как, я, надо полагать, не смогу посылать письма через другие города, а Вы, несмотря ни на что, все же получите от меня весточку. Передавайте всем сердечный привет. У меня не было времени написать каждому в отдельности, поскольку это письмо должно быть в консульстве уже завтра. Кроме того, дело обстоит так, что сейчас середина недели, и я очень занят. Я заканчиваю работать в пятницу, и потом у меня будет три дня отдыха.

С наилучшими пожеланиями, любящий Вас Сидней.

P. S.

Сегодня я встал пораньше, чтобы добавить постскриптум. Утро выдалось ясное и солнечное, вернее, оно будет таким, когда солнце встанет. Сейчас оно только поднимается из-за горизонта. Беру на себя смелость сказать, что утром начнется оттепель, сейчас же на улице очень холодно. Не могу сказать, что нахожусь в предвкушении поездки в Тюмень, которая мне предстоит в конце следующей недели. Когда две недели назад я приехал сюда, я не привез с собой багаж, поскольку не знал наверняка, что я должен буду здесь делать. Тогда мне казалось бесполезным брать с собой лишний груз. Со временем путешествовать становилось все сложнее, но сейчас я обязательно должен ехать, иначе замерзну, так как здесь у меня нет зимней одежды. Летом, когда мы только приехали, ситуация не была такой серьезной, но теперь, при нынешних обстоятельствах, поездки стали делом весьма затруднительным. А с наступлением морозов условия станут еще хуже, притом что сейчас по-настоящему холодно бывает только ночью. Вагоны, которые различаются по классам, больше не ходят. Теперь используют крытые, но не сцепленные между собой, товарные вагоны. Однако путешествие обещает быть недолгим, и это будет не столь важно. В течение некоторого времени было сложно приспособиться к новым условиям жизни, но теперь человек, кажется, привычен ко всему. Здесь почти нет сахара. Достать его возможно, но цена за 450 гр. (3 фунта) составляет 30 рублей, или 3 фунта. Таким образом, нет ничего удивительного в том, что я пью пустой чай. Не так давно мне подарили немного сахарина. Я принял его с огромной радостью, но когда положил в чай, обнаружил, что мне не нравится его запах. Поэтому я просто смотрю на сахарин и предлагаю его гостям.

А сейчас мне придется сделать небольшой перерыв, прежде чем проститься с Вами. Итак, я только что дал три урока, и последний ученик только что ушел. И теперь я собираюсь отнести это письмо в консульство.

Любящий Вас.

С.»

При первой возможности Гиббс и Жильяр выехали в Екатеринбург и прибыли туда 3/16 сентября 1918 года, чтобы разыскать Царскую Семью. Через несколько дней Жильяр вернулся обратно, в скором времени достигнув Тюмени, о чем известил Гиббса в своем письме: