Наши люди - [45]
раздел догола, расстрелял в одежде. Поступил гуманно.
Вокруг лес краснеет от малины - больше в этом году, чем когда-либо. Может быть, тогда, в
1941 году в июле, так было? Путешествуя по Литве, мы увидим огромное количество ягод во
всех местах массовых убийства. Зуров никогда в жизни не видел лесной малины . Уидел
теперь. И когда я смотрю на малиновые ягоды, в голову приходит давно прочитанное
стихотворение Марины Цветаевой:
Сорви себе стебель дикий
И ягоду ему вслед:
Кладбищенской земляники
Крупнее и слаще нет.
181
Эфраим Зурофф стоит у памятника и говорит Кадиш - молитву за умерших. Молитва, а
после нее псалом. Я не знаю, как мне себя вести, поэтому я держусь подальше и жду, пока он
не закончит. Затем я слышу странный звук. Очень странно. Охотник за нацистами плачет.
Здесь есть усадьба рядом с местом расстрела и памятником. Человек, косящий сено за
трактором, женщина, пропалывающая огород. Придя, я спрашиваю об убийствах, которые
произошли под их окнами - окнами их родителей или дедов, потому что эти люди слишком
молоды, чтобы видеть.
Здесь жил ее отец. Женщина показывает старый сарай стоящий рядом. В тот день, когда
отряд Лунюса расстрелял евреев, всех детей деревни Дваришкес белоповязочники закрыли
на полчаса в этом сарае и охраняли их, чтобы они не могли вылезти и не увидели. Усадьба
Миколаса Пиланиса на холме, уже снесена а этот сарай все еще стоит.
Кто были стрелки, спрашиваю.
Литовцы, все литовцы, из Линкменай, ответила женщинами. Так сказал отец. И родители
моего мужа, и они были в этом сарае, когда стреляли евреев. Они также знали тех евреев и
тех литовцев. Поблизости избушка. Здесь живет одинокая 90-летняя старушка Янина. Она
все помнит.
Соседи так сказали. Но она не расскажет. Муж Янины был партизаном. Мы долго сидим в
домике старушки. Я не хочу, я не буду говорить, говорит она. Кто стрелял?
Немцы отвечает, только немцы. В конце концов, однако, рассказывает:
Я была молодой. Когда евреев вели стрелять, я была рядом с девушками по другую
сторону дороги. Вели рядом с нами. Мы думали, что их вывели из домов, сказали на
собрание. Мы думали, что пока они собираются обыскать дома у них, а потом их приведут
назад. Сидя на месте, мы услышали выстрелы. Когда выстрелы утихли, я вернулась домой и
только потом я узнала от своей матери, что всех евреев расстреляли .
Мужа Янины, при возвращении русских, застрелили стрибасы(отряды боровшиеся с
"партизанами"). Ее депортировали в Сибирь, по-видимому, из-за ее мужа. Янины будующий
муж - партизан, был тогда при расстреле евреев? Я не знаю Я хочу спросить фамилию
старушки но зачем?
Чтобы в архивах между этими убийцами поискать и его? Но в этом нищем доме живущая
одинокая старуха, ведь ни при чем.
Мы прощаемся. Я вижу
182
на стене фотографию красивого молодого человека, в рамке. Он ваш муж? Нет. Это сын, -
говорит она. Единственный Уже умер. Идем к машине, поедем дальше. Женщина, которая
познакомила нас с Яниной, догоняет, хочет дать нам только что выкопаную картошку и лук.
Она не хотела ни разговаривать с нами, ни быть с нами у Янины. Узнала меня, видела по
телевизору. Давая картошку, она сказал, почему она не хотела говорить или участвовать: «А, ты ещё напишешь или расскажешь по телевизору ... Я не хочу».
Швенчионис.
В конце XIX века в Швенчионисе проживало 3172 евреев (52,6 процента населения города)
ГОД 1941
В Еврейский Новый Год - 7-8 октября. из Вильнюса прибывает Специальный отряд. 30
мужчин
Как записано в протоколах допроса членов Специального отряда , в 1941 году, 7 октября на
грузовике из Вильнюса, чтобы стрелять евреев в Швенчионисе и прилегающих районах
прибыли следующие сыновья Швенчиониского края: Хуберт Денинис, Стасис Чепонис,
Дионизас Гольцас, Владас Клюкас, Владас Буткунас. *
Свидетельствует кормилец убийц евреев Юозас Буткявичюс:Когда стрельба состоялась, в
то время я работал заведующим склада в Литкопсоюзе Швенчиониса. Я выдавал
Швенчионским городским столовым и*
LYA, K-l, ap. 58, b. 47746/3, т. 3, p. 115-116.
184
рестораны продукты питания. Начальник кооператива, Дуденас, сказал мне, что в течение
нескольких дней нужно будет кормить отряд военных, откуда то прибывший. Что за отряд
был и откуда прибыл мне не обьяснял, просто сказал, что мне нужно будет дать им обед в
буфете Швенчионской железнодорожной станции, и велел мне дополнительно выделить
продукты из кооперативного склада на тридцать человек.
Я желая посмотреть, что за люди были убийцы отправился в вокзальный буфет около 13
часов, где им был им приготовлен обед. Убийцы прибыли двумя непокрытыми грузовиками.
Все были одеты в военную форму, но какой армии я сейчас не помню. Убийц могло быть
около тридцати человек. Пообедав в буфете, они сели в грузовики и поехали в сторону
полигона, где до вечера снова слышались выстрелы. [...]
Теперь я не помню, в какой день расстрела осужденных Дуденас, глава кооператива, сказал
во время разговора со мной, что есть приказ (которого не упоминал) организовать обед для
убийц. Узнав от Дуденаса, что ужин будет организован в ресторане, расположенном на улице
Кальтаненай я посоветовал ему освободить официанта, я ему посоветовал отпустить
Книга литовской писательницы и журналистки Руты Ванагайте, написанная при участии Эфраима Зуроффа, вышла в 2016 году, в год 75 летия трагических событий 1941 года, когда в Литве были уничтожены практически все евреи. Всего в 1941–44 годах в Литве погибло около 200 тысяч евреев. В литовских лесах насчитывают 227 мест массовых убийств. В книге приведены документы того времени, показания людей, участвовавших в расстрелах. Ванагайте с известным охотником за нацистами Эфраимом Зуроффом отправляется в путь по местам, где убивали евреев, и общается с оставшимися в живых очевидцами тех событий.
Тевтонский орден, один из трех крупных духовно-рыцарских орденов (наряду с орденами госпитальеров и тамплиеров, во многом послужившими для него образцами), возник в Святой Земле во время 3-го крестового похода (конец ХII века). С тех пор минуло более 800 лет, а орден существует и в наше время. Орден-долгожитель, он несет в себе дыхание далекого прошлого, заставляя наших современников взирать на него с любопытством и восхищением. История Тевтонского ордена представляет собой масштабное полотно, на котором запечатлены значимые события и личности; она естественно вписывается в историю стран Европы.
Предлагаемая вниманию читателя книга — первая и, к сожалению, единственная работа ныне покойного члена-корреспондента АН СССР Николая Александровича Флоренсова, тема которой находилась вне круга его профессиональных интересов. Широко известный в нашей стране и за рубежом геолог Н. А. Флоренсов, автор многих книг и сотен специальных статей не только по геологии, но и по геоморфологии и сейсмологии, с детства испытывал непреодолимое стремление к познанию древнего мира. На протяжении всей жизни он изучал древнегреческую и древнеримскую литературу и искусство.
Книга дает развернутую картину жизни народов Ближнего Востока и Греции в VII в. до н. э. — в эпоху оформления гомеровских поэм.
Книга посвящена почти 140-летнему периоду истории Средней Азии и сопредельных стран времени правления хорезмшахов из четвертой династии. Это рассказ о возникновении, развитии и гибели государства, центром которого был Хорезм. Рассматриваются вопросы политической и экономической истории; большое место уделено вопросам истории культуры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.