Наши люди - [42]
свою вину.
Рута: Я не могу принять все обвинения, которые вы предъявляете моим
соотечественникам. Я открыла книгу, которую вы прислали мне, - еврейские свидетельства
из провинции Литвы, и меня чуть не стошнило. Каждая страница страшные обвинения,
обвинения всех литовцев, литовцы грабили, насиловали, пытали, расстреливали, сокрушали
головы детей ... Нигде не сказано, что это солдаты батальонов или полицейские. Просто
литовцы. Книга полна ненависти ко всей моей нации. Я хотела бы, чтобы в этом путешествии
с врагом и вы попытались понять, что были разные люди, разные судьбы, а не просто
убийцы, безразличные и спасатели. И я сама хочу увидеть более полную картину - ведь это
мои люди, это история моей родины.
171
Эфраим: Слушайте, большинство литовцев были безразличны - не убийцы и не
праведники. Очевидно, что в ваших аргументах вы пытаетесь хотя бы частично оправдать
убийц.
Рута: Нет, на самом деле нет.
Эфраим: Уверены в этом?
Рута: Нет, не совсем.
Эфраим: Ну, по крайней мере, вы честно признаете это. Но вы все еще пытаетесь смягчить
удар. Вы пытаетесь облегчить для литовцев согласие со своим прошлым. Но если вы хотите
примириться с прошлым, вы должны принять его каким оно было, а не с преукрашенной,
дезинфицированной версией. Принять факты такими, какие они были. Это ваш долг перед
собой, вашей собственной страной. Не мой. Я здесь не живу. Я поеду домой. И моя страна
этого не делала.
Рута: Я знаю, почему ты ненавидишь Литву. Потому что она тебя отвергла. Вы приехли к
нам в 1991 году, мы только что обрели независимость. И вот вы приехли сказать нам: вы
убийцы. Вы приехали, чтобы испортить свадебный бал, испортить наши праздники. Вы
должны были начать медленно и осторожно, начиная с далекого, шаг за шагом. Дать нам
больше времени.
Эфраим: Как вы считаете, должна длиться эта свадьба?
Рута: Хм ... может, двадцать лет. Может быть, десять Пока не пришло время для похмелья.
Это время уже наступило. Это заняло немного времени, пока мы не поняли, что счастливая
свадьба все еще не означает счастливый брак ... И еще одна из ваших
ошибок. Вы нагрузили на нас слишком много бремени вины. Нам очень трудно признать,
что мы, литовцы, сотрудничали с нацистами. Если бы это было вашим единственным
обвинением, мы могли бы сказать: ну, может быть, мы посмотрим, исследуем, как это было
на самом деле. Но вы напали на нас, сказав нам, что мы начали убивать евреев еще до того, как нацисты пришли. Это было слишком много. И еще одна ваша ошибка. Вы приехали и
попытались прикончить наших стариков - бывших преступников Казиса Гимжаускаса и
172
Александраса Лилейкиса, депортированных из Соединенных Штатов. Стариков, которым
было почти 90 лет ...
Эфраим: Потому что они прикончили старшего брата моего дедушки и его семью.
Рута: Но если вы прикончите брата моего дедушки, это не вернет к жизни брата вашего
дедушки. Эти два старика, которых вы пытались привлечь к суду
были полностью дряхлыми. Лилейкис жил в соседнем доме на улице Театро в Вильнюсе.
Несколько раз я видела его на улице. Выглядел очень жалко. какой там суд ...
Все литовцы видели этих стариков по телевизору. Мы, литовцы, католики, глядя на
озлобленнго Зурова и тех стариков, подумали: пусть этот Зуров едет туда, оттуда приехал.
Если эти дедушки и бабушки на самом деле виновны, они попадут в ад и очень скоро. Пусть
Бог судит их, людям уже слишком поздно делать что-либо.
Эфраим: Вы ничего и не сделали. И не собирались этого делать. Пятнадцать военных
преступников были депортированы и прибыли в Литву. Ни один не был осужден ... Это
плохая весть для всего мира. Если никто не был осужден, то это означает что и преступления
не было. Евреи придумали все, не так ли?
Рута: Почему вы сосредоточили всю свою энергию на преследовании двух стариков?
Почему вы никогда не искали человека, который считается величайшим военным
преступником в Литве? Я говорю о начальнике полиции Витаутасе Рейвитисе, который
приказал массово сосредоточить евреев по всей Литве, доставить к истреблению. После
войны Рейвитис эмигрировал в Шотландию, затем отправился в Америку и в 1988 году
спокойно умер в Чикаго.
Эфраим: Знаете ли вы, когда я начал свою деятельность, - охотясь на литовских нацистских
преступников? В 1991 году Если в 1988 году Рейтер умер, то это объясняет почему я его не
искал. Но почему американцы не искали его? Это невероятно. Я в шоке. Я не знал, что он
живет в Америке. Все эти годы я сделал все, что мог, чтобы найти военных преступников и
заставить их судить. Но я был один. Ни одно государство не ждало меня с распростертыми
руками, готовое судить соих собственных граждан, как это требует Зуров. Кстати, я всегда
говорил, что я прекрасно понимаю, как трудно Литве признать свою вину. Прошло 50 лет,
прежде чем Франция признала свою вину.
173
У Германии не было выбора. Но ради вашего же блага, ради блага ваших детей, вы должны
честно посмотреть прошлму в глаза. Чем скорее вы это сделаете, тем скорее заживет большая
рана Литвы.
Рута: Если Франция признала свою вину только через 50 лет, то и Литве будет нужно
столько же.
Эфраим: Нет, Литве потребуется 90 лет, потому что ваши преступления больше, а
Книга литовской писательницы и журналистки Руты Ванагайте, написанная при участии Эфраима Зуроффа, вышла в 2016 году, в год 75 летия трагических событий 1941 года, когда в Литве были уничтожены практически все евреи. Всего в 1941–44 годах в Литве погибло около 200 тысяч евреев. В литовских лесах насчитывают 227 мест массовых убийств. В книге приведены документы того времени, показания людей, участвовавших в расстрелах. Ванагайте с известным охотником за нацистами Эфраимом Зуроффом отправляется в путь по местам, где убивали евреев, и общается с оставшимися в живых очевидцами тех событий.
Книга дает развернутую картину жизни народов Ближнего Востока и Греции в VII в. до н. э. — в эпоху оформления гомеровских поэм.
Книга посвящена почти 140-летнему периоду истории Средней Азии и сопредельных стран времени правления хорезмшахов из четвертой династии. Это рассказ о возникновении, развитии и гибели государства, центром которого был Хорезм. Рассматриваются вопросы политической и экономической истории; большое место уделено вопросам истории культуры.
Первый профессор славянских языков Университета Осло Олаф Брок (Olaf Broch, 1867–1961), известный специалист в области диалектной фонетики, в начале лета 1923 года совершил поездку в Москву и Петроград. Олаф Брок хотел познакомиться с реальной ситуацией в советской России после революции и гражданской войны, особенно с условиями жизни интеллигенции при новом режиме. Свои впечатления он описал в книге «Диктатура пролетариата», вышедшей в Осло осенью 1923 года. В 1924 году эта книга была переиздана в сокращенном варианте, предназначенном для народных библиотек Норвегии. Вскоре вышли в свет переводы на шведский и французский языки.
В середине 80-х годов на Дальнем Востоке началось строительство огромного завода азотных удобрений. Рядом с ним планировалось возведение города Бонивур, в котором жили бы строители и работники завода. Так сложилось, что последний город СССР, да и предприятие, спутником которого он должен был стать, не были достроены. Они так и канули в Лету вместе с Советским Союзом и почти стерлись из людской памяти, если бы не хабаровский путешественник и блоггер, член Русского Географического Общества Александр Леонкин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.