Наши люди - [41]
Преступление должно состоять из четырех компонентов: субьекта, объекта, намерения и
действия. Поскольку он, обвиняемый, не собирался убивать, это тоже не было
преступлением. Так и эти молодые литовцы, которые присоединились к батальонам
самообороны служить своей Родине, не собирались расстреливать евреев. Их просто
приводили или привозили в определенное место и приказывали охранять евреев,
конвоировать их или ... да,
стрелять. Шаг за шагом они втягивались в резню. Попадя в такую ситуацию, возникает
большое давление и нужно очень много сил, чтобы
отказаться делать то, что приказывают, и что делают все. Ты не в саду у отца, ты в армии.
Эфраим: Прежде всего, мы все знаем, что можно было отказаться от стрельбы. Об этом
говорил не один допрашиваемый преступник. Можно было не участвовать в изоляции евреев
или приведении их к месту расстрела. Сколько литовских мужчин воспользовались этой
возможностью? Сколько людей отказалось помочь нацистам в организации изоляции и
убийства евреев? К сожалению, большинство делало то, на что надеялись власти. То есть, они участвовали в массовых убийствах или делали возможными такие убийства.
Рута: Но вы прекрасно знаете, насколько сильна инерция. Вступил в армию. Получил
оружие. Согласися охранять у территорию, или людей, которые в ней. Охранять от кого? Или
зачем? Ведь не знаете ... Если вы начали, пути назад нет.
Эфраим: Вот поэтому международное право признает личную уголовную ответственность.
Никто не говорит, что эти молодые люди были такого уровня преступники как Антанас
Импулявичус (Impulevičius.) Никто не говорит, что они руководили бойней.
169
Но они стреляли. Они совершили преступление. Холокост никогда бы не достиг такого
масштаба, если бы эти люди этого не сделали. Они должны взять на себя вину.
Рута: Я не могу не чуствовать жалости к тем введеным в заблуждение молодым людям ...
Эфраим: Твоя милость просто неадекватна. Если убийство было бы одноразовым
действием, то аргумент о заблудшем человеке был бы веским. Но массовые убийства
совершались одно за другим. Скажем, люди Импулявичуса или Специального отряда, они
прекрасно знали, что делают, и все равно это делали.
Рута: Власть независимой Литвы побудило их делать это, командиры им приказали,
Церковь молчала, все остальные в отряде делали это, и в конце концов Бог позволил этому
случиться - что будет делать этот человек? Они так думали, не я поймите это правильно.
Давайте будем реалистами: большинство из этих людей не получили образования, половина
из них неграмотны или почти неграмотны. Они не слишком много думали о моральных
ценностях.
Некоторые из них - просто примитивные сельские парни ...
Эфраим: Пойдите к людям, чьи родственники были убиты в Холокост, и скажите им:
«Извините, а вы знаете, наши люди, которые это сделали, были не очень образованными».
Это звучит убедительно?
Рут: Нет. Но я все еще думаю о роли Церкви, самом важном моральном авторитете в Литве
того времени. Или о роли Бога, просто говоря. Невероятно, даже абсурдно полагать, что
большинство убийц были верующими, посещали церковь, шли на исповедь, что позволяло
им чувствовать меньше ответственности за то, что они делали. «Почему Бог допускает такие
ужасы?» -
Сказал один из убийц Импулявичуса. Если Бог разрешает это, что может сделать
ничтожный человек?
Эфраим: Тем не менее, мы должны требовать, чтобы каждый человек понял, что то, что он
делает, - самое страшное преступление, которое можно вообразить.
С каких пор недостаток образования или глупость снимает ответственность? Мы не
говорим о какой-либо несчастном, когда-то случайно нажал на курок и убил одного человека.
Мы говорим об убийствах тысяч людей - мужчин, женщин, детей, пожилых людей и больных
- убивая человек должен был быть полным аутистом для этого чтобы
170
не понимать, что делают. В этом случае в действительности в Литве было два вида
преступников. В небольших городах были люди, которые стреляли один или два раза. Но
есть те, кто служил в спецотряде, в Летучем отряде или в батальоне А. Импулявичуса,
который убивали целыми часами, из месяца в месяц, из года в год.
Рута: Я тоже думаю об этих людях. Некоторые из них говорили, что стрелять было трудно
только в первый раз, а затем, привыкаешь, стреляешь автоматически, ничего не чувствуя.
В конце концов, те, кто стрелял, даже не видели лица жертв, жертвы были поставлены в 10
метрах спиной к ним. назад, или ничком лежали в ямах.
Эфраим: Вы как будто пытаетесь оправдать или уменьшить их вину любой ценой. Я не
хочу говорить о своей семейной трагедии, но думю о брате деда, Эфраиме, невинном,
замечательном, талантливом человеке, о его маленьких детей. Кем они могли бы стать?
Сколько замечательных людей мы потеряли, вы потеряли - сколько они могли бы дать
вашему государству?
Рута: Конечно, я думаю как литовка. Но думаю и о том, и что некоторые из этих
полунеграмотных, запутанных, пьяных сельских парней, вероятно убили будущих ученых,
которые могли бы изобретести лекарства против рака и спасти этим допустим их сестру ... Но
он нажал на спусковой крючок, а затем выпил еще водки.
Эфраим: Хорошо сказано. Но это то, о чем думает человек, который избегает признать
Книга литовской писательницы и журналистки Руты Ванагайте, написанная при участии Эфраима Зуроффа, вышла в 2016 году, в год 75 летия трагических событий 1941 года, когда в Литве были уничтожены практически все евреи. Всего в 1941–44 годах в Литве погибло около 200 тысяч евреев. В литовских лесах насчитывают 227 мест массовых убийств. В книге приведены документы того времени, показания людей, участвовавших в расстрелах. Ванагайте с известным охотником за нацистами Эфраимом Зуроффом отправляется в путь по местам, где убивали евреев, и общается с оставшимися в живых очевидцами тех событий.
Книга дает развернутую картину жизни народов Ближнего Востока и Греции в VII в. до н. э. — в эпоху оформления гомеровских поэм.
Книга посвящена почти 140-летнему периоду истории Средней Азии и сопредельных стран времени правления хорезмшахов из четвертой династии. Это рассказ о возникновении, развитии и гибели государства, центром которого был Хорезм. Рассматриваются вопросы политической и экономической истории; большое место уделено вопросам истории культуры.
Первый профессор славянских языков Университета Осло Олаф Брок (Olaf Broch, 1867–1961), известный специалист в области диалектной фонетики, в начале лета 1923 года совершил поездку в Москву и Петроград. Олаф Брок хотел познакомиться с реальной ситуацией в советской России после революции и гражданской войны, особенно с условиями жизни интеллигенции при новом режиме. Свои впечатления он описал в книге «Диктатура пролетариата», вышедшей в Осло осенью 1923 года. В 1924 году эта книга была переиздана в сокращенном варианте, предназначенном для народных библиотек Норвегии. Вскоре вышли в свет переводы на шведский и французский языки.
В середине 80-х годов на Дальнем Востоке началось строительство огромного завода азотных удобрений. Рядом с ним планировалось возведение города Бонивур, в котором жили бы строители и работники завода. Так сложилось, что последний город СССР, да и предприятие, спутником которого он должен был стать, не были достроены. Они так и канули в Лету вместе с Советским Союзом и почти стерлись из людской памяти, если бы не хабаровский путешественник и блоггер, член Русского Географического Общества Александр Леонкин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.