Наше худшее Рождество - [103]

Оказавшись в своей комнате, она закрыла дверь и бросила в ведро осколки игрушки. С подоконника на нее смотрели книги с советами, как стать хорошей бабушкой. Сейчас они казались насмешкой.

«Ненавижу тебя!»

Гейл сидела на кровати и размышляла, как поступить. Она потерялась во времени и не знала, прошло ли несколько часов или минут. Остаться или уехать? Как же поступить?

Внезапно размышления прервал стук в дверь.

– Мама?

Увидев Эллу, Гейл выпрямилась и поспешила взять себя в руки.

– Заходи. Не знаю, что сказать. Я…

– Тогда дадим высказаться Таб. – Она открыла дверь шире, и в комнате появилась Таб с заплаканным лицом. – Итак? – Тон Эллы был ровным и спокойным. – Что ты хотела сказать бабушке?

Девочка бросилась к Гейл и едва не повалила ее на кровать.

– Прости меня, бабуля. – Она крепко прижалась к ее груди. – Прости, пожалуйста, что нагрубила тебе.

Подождав немного, Элла произнесла:

– И что еще?

Таб подняла голову и вжала ее в плечи:

– И прости, что ударила тебя. Я поступила плохо.

Гейл обняла внучку и зажмурилась от невероятного облегчения:

– Мне приятно, что ты извинилась. Ты взрослая и умная девочка.

– Я люблю тебя, бабуля. А ты любишь меня?

– Конечно люблю. Очень люблю.

Таб повернулась и посмотрела на улыбавшуюся ей мать.

– А теперь иди, посмотри, чем занят папа.

Таб кивнула и умчалась, оставив мать и дочь наедине.

– Пожалуй, извиняться надо мне. – От ощущения счастья стало легко и тепло на душе. – Ты просила о получасе, а я не продержалась и десяти минут.

Элла рассмеялась и опустилась на кровать рядом:

– Это подвиг – выдержать десять минут Таб, взволнованную в предвкушении Рождества.

– Но у тебя блестяще вышло. Ты была так спокойна.

– Это дается мне нелегко. Каждый раз я сомневаюсь, получится ли ее успокоить, и каждый раз думаю, правильно ли поступаю. Но все, что человек может сделать, – это попытаться принять верное решение в сложившейся ситуации. Ты так же поступала с нами.

– Но я не уверена, что делала все правильно. Может, правда, что я была ужасной матерью? Вдруг я буду плохой бабушкой?

– О, нет! – Элла сжала ее руку. – Я знаю, Таб очень тебя обидела. Но прости ее, мама, она ведь ребенок и ведет себя так, только когда устает. Она еще не умеет контролировать эмоции, но уже старается. Не придавай значения ее словам. Иногда лучше сделать вид, что не слышишь ее.

– Мне все же кажется…

– Тебе лишь кажется. Заниматься ребенком непросто. Мне нравится быть матерью, но иногда случаются моменты, когда я мечтаю, чтобы Майкл вошел сейчас в дверь и дал мне возможность побыть одной хотя бы пять минут. Скажи, как ты справлялась со всем одна? Я не представляю. Сейчас я совсем без сил. – Она повалилась на кровать и закрыла глаза. – Вот бы Санта принес мне таблетки от головной боли.

– Ты замечательная мать, Элла. Таб очень повезло. – Гейл погладила дочь по плечу. – Хочешь, я принесу тебе лекарство?

– Нет, не стоит, но спасибо за заботу. – Элла села и посмотрела на Гейл. – Пять минут наедине с собой могут излечить меня от всего. Я так рада, что ты приехала с нами. А ты? Или, столкнувшись с не самой лучшей стороной моей дочери, ты пожалела?

– Я очень рада быть с вами.

– Когда вернемся домой, ты можешь приехать, пожить с нами какое-то время. У нас красивый дом у реки, большой сад. – Элла запнулась на мгновение. – Я на тебя не давлю. Вероятно, у тебя накопилось много дел на работе. Ты ведь взяла выходных дней больше, чем за прошедшие десять лет.

– Я с удовольствием принимаю твое приглашение. Спасибо. Не терпится увидеть твой дом. А с работой проблем не возникнет. Полагаю, я заслужила право иметь больше свободного времени. Для себя я решила, что буду чаще встречаться с вами, я ведь теперь бабушка и должна быть рядом, когда тебе понадобится на пять минут остаться одной. И тебе не нужно будет прятаться в ванной, беспокоиться, все ли в порядке с Таб, или слушать ее бесконечные вопросы через дверь. И я обязательно найду информацию о том, как обращаться с уставшим ребенком. Что скажешь?

Элла улыбнулась:

– Скажу, что Таб очень повезло иметь такую заботливую бабушку.

Одобрение и поддержка дочери уничтожили последние сомнения и неуверенность в правильности выбора.

– Надеюсь, что я такая. – Гейл сложила руки на коленях. – Если нет, то сделаю все, чтобы такой стать.

Кирсти

Они сидели в кухне, как часто бывало во времена их детства, если плохая погода не позволяла выйти на улицу. Мама что-то помешивала, стоя у плиты, а брат, склонив голову, погрузился в расчеты. Аромат свежеиспеченного хлеба вернул Кирсти в детство. Все здесь было знакомым и родным, но не хватало отца, который должен был сидеть во главе стола с обязательной газетой перед ним и дымящейся кружкой чая в руке. Кирсти до сих пор не могла свыкнуться с тем, что ей не четыре года и никогда уже не будет. Прошел почти год с кончины отца, а она всякий раз надеется, заходя в кухню, увидеть его. Раньше ей даже в голову не приходило, что по кому-то можно так сильно скучать.

– Поешь что-нибудь, Кирсти. – Мама поставила перед ней тарелку. – Ты голодная, а силы очень нужны.

Она посмотрела на соблазнительные кусочки воздушного омлета и кусок хлеба, отрезанный как раз от той буханки, благодаря которой по помещению разнеслись вкусные запахи.