Наш человек в Киеве - [50]
— Что это? — раздалось недовольное из водительского окна.
— Это подарок для господина посла Франции от представителей молодежного крыла партии Петра Порошенко, все было согласовано с вашим помощником, господин посол.
— Я не посол, — несколько равнодушно признался водитель. — Посол сейчас занят. Положите мне на заднее сиденье, я передам.
Бородатый кинулся к задней двери и забился в судорогах, пытаясь открыть ее, с третьего раза это удалось, он поставил корзинку и аккуратно, прямо- таки нежно прикрыл дверь.
Машина тут же рванула с места, обдав всех выхлопом и пылью.
— Даже «спасибо» не сказал, — недоуменно выразила общее мнение одна из девушек в вышиванке, до этого тренировавшая ослепительную улыбку то в пудреницу, то на смартфон.
— Спокойно, Настя, это накладка, бывает, — успокоил ее главный функционер. — Идем к венграм.
К венграм пошли пешком — здание венгерского посольства оказалось через два дома от французов. Там все обошлось еще проще — с крыльца спустился охранник в красивой черной форме, спросил: «Что надо?», молча забрал корзинку, с брезгливым выражением покопался там одной рукой и ушел, хлопнув на прощание дверью.
— Как-то унизительно все это у нас получается…, — послышался знакомый голос все той же патриотичной Насти в красном камзоле. Она уже не улыбалась, а оглядывалась по сторонам, ища поддержки или ответа на вопрос «что происходит?». Ее соратники помалкивали, преданно глядя на босса.
Бородатый функционер повернулся к прессе, представленной, кроме меня и DW, еще парой камер и несколькими фотокорами.
— Господа журналисты, прошу не придавать значения этим досадным инцидентам. Сейчас мы пройдем к итальянскому посольству, там все пройдет по намеченной программе, у вас будет хорошая картинка.
— Кто вы такой, как вас потом представить общественности? — вдруг спросил кто-то из телевизионщиков. До меня донеслись сдержанные смешки. Похоже, наш предводитель не был здесь популярной фигурой.
— Я Евгений Кусик, руководитель молодежного крыла партии «Блок Петра Порошенко».
— Кустик?
— Кусик!
— Кусик?
— Кусик!
Мы снова двинулись дружной колонной — во главе шел Кусик, следом Настя с корзинкой, за ней остальные юные партийцы с дарами в руках, а потом уже пресса. Я шел последним, размышляя о том, до какой степени унижения дойдут сейчас эти затейники, и есть ли она вообще, последняя степень украинского унижения перед Западом.
Мы пришли к итальянскому посольству. Оно оказалось еще ближе, чем венгерское, в соседнем здании. Кусик выстроил своих пионеров напротив крыльца в ровную линию, указал, где встать камерам, после чего торжественным шагом подошел к дверям и позвонил, замерев по стойке «смирно».
Прошла минута, но никто не отозвался. Кусик позвонил снова — с тем же результатом.
Шеренга пионеров встала «вольно», кто-то поставил корзинки на асфальт.
— Соберитесь, сейчас выйдет господин итальянский посол! — обернувшись, гаркнул на своих Евгений Кусик и снова позвонил.
В ответ не раздалось ни шороха, ни скрипа.
Бородатый функционер отошел в сторонку и начал кому-то названивать. Там, похоже, сбрасывали звонок, поэтому Кусик снова и снова упрямо нажимал на кнопку вызова.
Шеренга пионеров окончательно распалась, скучающие операторы тоже сняли свои камеры со штативов и уселись на поребрик, перекуривая очередную паузу.
Так прошло минут двадцать, пока у Кусика не зазвонил телефон. Мы все с интересом посмотрели на него.
— Я же говорил, все сейчас будет!
Он нажал кнопку ответа, прижал телефон к уху, и лицо его скривилось:
— Нет, ничего еще. Посол не выходит! А мы тут стоим все, как идиоты, пресса — тоже, — пожаловался он неведомому собеседнику.
Кусик снова подошел к дверям и на этот раз сильно и требовательно позвонил.
Раздался скрип открываемой двери, оттуда вышла пожилая женщина со стаканчиком кофе в руках. Дверь за ней тут же закрылась, а она неторопливо пошла вдоль заново построившейся шеренги юных партийцев.
Потом она остановилась и спросила у ближайшего юноши с корзинкой:
— А что вы тут делаете, молодые люди?
Молодой человек простонал:
— Мы ждем господина посла.
— Посла? А он разве сейчас в посольстве?
К ней подскочил Кусик, взял за руку и отвел в сторону, горячо бормоча что-то про согласование, скромный подарок, дружбу и европейские ценности.
— Да я не против, молодой человек, — послышалось от нее. — Но я — уборщица, я ничего про это не знаю, я с ночной смены иду. Вы бы позвонили в приемную послу.
— Да звонили мы уже! Без толку все! — теперь уже без всякого пиетета гавкнул на нее Кусик.
— Ну, что ж, значит, вас не хотят здесь видеть, — желчно ответила ему уборщица и неспешно пошла дальше со своим стаканчиком кофе, отпивая на ходу.
Я пошел искать Дину и нашел ее за кустиками возле фасада посольского здания. Она улеглась на небольшую лужайку и самым наглым образом загорала, подставляя лицо, руки и плечи робкому еще апрельскому солнышку.
Я присел рядом с ней на травку.
— Действительно, цирк. Спасибо за приглашение, отличная история получилась.
— Это еще не конец, — отозвалась она, не открывая глаз. — Сейчас выяснится, что они перепутали день недели.
— Да ладно? Почему ты так думаешь?
Вы живете сегодняшним днем и не замечаете признаков надвигающейся катастрофы, которая уничтожит не только ваш привычный уклад жизни, но и всю вашу страну. Неожиданные и беспощадные социальные потрясения, описанные от лица обычного российского студента, волею обстоятельств вынужденного пересечь европейскую часть России в самый разгар Великой Смуты, изложены так достоверно и убедительно, что поневоле начинаешь вздрагивать, когда в реальных новостях дикторы вдруг озвучивают цитаты из этого романа. Будем надеяться, эти события так и останутся вымышленными.
"Эта книга - результат жалоб тысяч и тысяч россиян, записанных циничным снаружи, но добрым внутри журналистом. Это сага о том, как легко потерять свои денежки, и даже если денег у вас больше, чем извилин, денег жалко больше, верно?"Милицейская академия" уже выдержала несколько изданий и еще несколько раз ее законно и незаконно перепечатывали разнообразные газеты и журналы - но воз и ныне там. Те самые способы мошенничества, о которых мы предупреждали читателей еще десять лет назад, слегка видоизменившись, приносят жуликам стабильные сверхприбыли и поныне.
Типичному российскому журналисту приходится жить сразу в двух ипостасях – кристально честного человека и отъявленного лжеца. Наш герой и рад бы остановиться в своем безудержном вранье, но он уже не контролирует ситуацию – если он расскажет людям правду, рухнет целый мир. К тому же под ногами путаются алчные эффективные менеджеры известного газового концерна, а еще в городе начали похищать чукчей…Журналист разгадает все загадки, кроме одной – как удержать возле себя свою любовь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сержант российской армии совершенно равнодушен к мировому финансовому кризису… но только до тех пор, пока нелепая случайность не заставит его целую неделю изображать олигарха перед светской публикой.Разоблачение грозит серьезными проблемами, зато удачное завершение аферы позволит всем участникам отлично заработать. Олигарх из казармы ежеминутно рискует провалить задание, попадаясь на мелочах, но у него есть просвещенный наставник-женщина из высшего общества.Пигмалион и Галатея поменялись ролями, но не изменили своих извечных желаний…
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
"Великий человек, яркая личность, Божий дар Беларуси" - так Михаила Николаевича Пташука называли еще при жизни наши современники и с любовью отмечали его уникальный вклад в развитие отечественного, российского и мирового кинематографа. Вклад, требующий пристального внимания и изучения. "И плач, и слёзы..." - автобиографическая повесть художника.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.