Во шестомъ году въ осьмой тысячи,
Да при томъ царѣ да при Ѳедору,
Да при той царицы благовѣрныя,
Да при святой Софіи премудрыя,
Спородила она да три дочери,
Да три дочери, да три любимыи,
Четвертава сына свѣтъ Егорія,
Свѣтъ Ягорія, свѣтъ Храбрава:
По колѣни въ нево ноги въ золыти,
По локоть руки въ чистымъ серибри,
Волоса на немъ, что ковыля трава.
[2] Вотъ изъ той земли басурмааскія,
Исповѣдыватъ царь басурманища,
Онъ са всей силаю са жидовскаю;
Онъ сикётъ и рубётъ, вы полонъ беретъ!
Заполонилъ же ёнъ да три дѣвицы,
Евъ нагналъ за аграды за рубежнаи,
Приставлялъ кы стаду ка звяриному,
Кы сѣрымъ валкамъ басурепымъ-жа
[3].
Онъ сталъ царища басурманища,
Онъ сталъ жа въ Ягорія распрашивать,
Распрашявати, разгаваривати;
«Какова ты роду, какова племеню,
„Али барскыва, князіянскыва?“
А яму Ягорій атказываить:
А яму Храбрый атгавариваить;
„Я таво роду христьянскава.“
Ты повѣруй вѣру ты ко мнѣ царю басурманицу.
Яму Ягорій атказываить,
Яму Храбрый атгавариваить:
„Не повѣрую вѣру я къ тибѣ къ царю!
Я повѣрую вѣру къ сымаму Христу,
Сымаму Христу — Царю Небеснаму,
Ищо матири Быгародици,
Святой Софеи премудрые,
Ищо Троицы нераздѣльныи.“
Пывялѣлъ царища басурманища,
Пывялѣлъ Ягорья крѣпко мучити,
Крѣпко мучити разноличными.
Пывялѣлъ Игорія воножи рѣзать:
У нажахъ канци пытламалиси;
Мастировъ руци патымалиси;
Ничаво Игорію не вредиласи:
Уся яво тѣло суцѣляласи.
Пывялѣлъ царища басурманища,
Пывялѣлъ Игорія въ тапары рубить;
У тапарахъ лезья потломалиси,
Мастеровъ руци апущалиси;
Пывялѣлъ царища басурмавища,
Пывялѣлъ Игорья на пилы пилить:
У пилахъ зубья повытиралиси,
Мастеровъ очи помишалиси;
Ничаво Игорью ни прихилоси:
Уся яго тѣла суциляжоси!
Пывялѣлъ царища басурманища,
Пывялѣлъ Егорья на маряхъ тапить
На маряхъ тапить съ бѣлимъ каменемъ.
Енъ паёть стихи херувимскія
Да гласомъ гласить по-евангельски,
Да сверхъ жа воды Ягорій плаваить!
Ничаго Ягорью не вредилоси:
Уся яво тѣла суцилялоси.
Пывялѣлъ царища басурманища,
Пывялѣлъ Игорья вы смалѣ варить,
А смола кипить, яко грогъ гремить,
А сверхъ воды
[4] Ягорій плаваить!
Ничаго Игорію ни врядилоси;
Уся яво тѣла суциляласи.
Пывялѣлъ царища басурманища,
Пывялѣлъ Ягорію яму капать:
Глубины яма сорока сажовъ,
Поперечины двадцати сажонъ.
Пысадили Ягорья въ глубаку яму,
Паталочили доски желѣзная,
Прибивали гвоздями полуженнами,
Засыпали пясками рудожелтами;
А самъ царища басурманища,
Самъ притаптывалъ, пригаваривалъ:
„Не хадить Игорію по биломъ свѣту,
„Не видать Игорію солнца красныва,
«Не видать Мгорію мѣсаца ясныва!»
Изъ за горыда Русалимскава
Высхадила туча да пригрозныя,
Да пригрозныя, вятры буйнаи.
Разносили пяски рудажолтаи,
Грамава туча доски желѣзнаи:
Выходилъ Ягорій да на бѣлый свѣтъ
Увидалъ Ягорій солнца красныя,
Увидалъ Ягорій мѣсяцъ ясныя;
Пошолъ жа Ягорей да на тотъ на градъ,
Да на томъ во гради нѣтъ ни старыва,
Нѣтъ ни старыва, нѣтъ ни малыва,
Только стаить церква саборная,
Да саборныя быгамольныя;
Да ва той церкви вы саборныя,
Адна мать пречистая Быгародица,
Святая Сафея премудрая.
