Народные стихи и песни - [13]

   Какъ святой Игорій проглаголуетъ:

   «Мать пречистая Быгародица,

   Святая Сафея премудрая!

   Ты атдай мнѣ блаасланіеніе:

   Пойду я къ царищу басурманищу,

   Да стану за вѣру христіянскую,

   Атплачу яму дружбу прежнію.»

   Она яву проглаголуить:

   «Ты пади во тѣ степи,

   Ты возьми каня богатырскыва,

   Са всею оружію ваенныю».

   Паѣхалъ Ягорій на круты горы,

   На круты горы, на талкучія.

   А крутыя гори сыхалилиси,

   Да негди Ягорію праѣхати.

   А имъ жа Ягорій проглаголывалъ:

   «А горы маи, да все крутыи!

   Да вы станьте-на съ, горы, да по старому:

   Построю на васъ церкву саборнаю,

   Саборнаю быгамольнаю.»

   Вотъ та застава миноваласи!

   Пыдъизжалъ Ягорій кы тямнымъ лясамъ,

   А тямны ляса кы сырой земли прикланилиси.

   А имъ Игорій проглаголивалъ:

   «Ай вы ляса мои пріагромнаи,

   Станьтя ляса па стараму:

   Я буду сѣчь, рубить сы малитвами,

   Буду изъ васъ строить церкви соборныя,

   Да соборныя, быгамольнаи.»

   Вотъ и та застава миноваласи!

   Пыдъязжалъ Ягорей кы таму стаду,

   Кы таму стаду кы звяринаму;

   А звѣрямъ Ягорій проглаголявалъ:

   «Разойдитеся и гдѣ одинъ — два,

   Пы чистымъ палямъ, пы тямнымъ лясамъ,

   Да пейте, вы ѣшьте, повелѣнная».

   Вотъ и та застава миновалиси!

   Стада пасили красныя дѣвушки,

   Ягоріевы родныя сестрицы.

   Краснымъ дѣвицамъ Ягорій проглаголуетъ:

   «Вы сойдитекася на Кіянь моря,

   Вы абмойте шерсть басурмнвскую;

   На васъ станить тѣла христіянская,

   А вѣруйте Самому Христу,

   Самому Христу, Царю небеснаму;

   Ещо матери Быгародицы,

   Во святой Софеи во премудрыя,

   Пресвятой Троицы нераздѣлямыя…»

   Подъѣзжалъ Ягорій кы таму дворцу.

   На вратахъ седитъ Великанъ птица,

   Во носѣ держитъ Севру рыбу.

   Када Севръ рыба пываротится,

   Всѣ синія моря выскалухнутся.

   Рыбы Ягорій проглаголуить:

   «Ходи жа ты, рыба, по синемъ мори».

   А птицы Игорій проглаголывалъ:

   «Ходи жа ты, птяца, крутымъ берегамъ,

   Питаиси жа, птица, бѣлай рыбяцай».

   Пыдъѣзжалъ Игорій къ царищу басурманящу.

   Всталъ царища басурманища Ягорья упрашивати,

   Ягорія упрашивати, утоваривати:

   «Погоди ко си ты на три года.»

   А яяу Игорей атказываитъ:

   «Ни на три года, ни на три часа».

   Размахнуалъ оружія военная,

   Разсѣкъ палаты бѣлакаменны,

   Досталъ царища басурнанища,

   Атплатилъ яму дружбу прежняю,

   Друзкбу прежнію, кровь гарючаю,

   За тае за вѣру христьянскаю!

   Слава великая Игорія похожденія!

(Малоарх. у., с. Сабурово. Пѣлъ Иванъ Кондрашовъ 1858 г. 16 мая)

3 Стихъ про Егорьевы мученья

   При томъ царѣ, при Ѳедорѣ,

   У него была царица благувѣрная,

   Благувѣрвая, благучестивая.

   Спородила царица она три отрока:

   Два отрока-отроковицы,

   Третьяго отрока Егорья Храбраго. —

   Изъ того ли изъ града изъ Китаева

   Подымался невѣрный царь Диклитіанище;

   Іерусалимъ, святой городъ, весь повыгубилъ;

   Онъ князей и бояръ всѣхъ подъ мечъ склонилъ;

   А онъ Божьи церквы всѣ на дымъ пустилъ;

   Святыихъ образовъ подъ коней послалъ;

   А благовѣрнаго царя Ѳедора

   Онъ взялъ его, невѣрный царь, за желты кудри,

   Отводилъ его далече во чисто поле;

   Отрубилъ онъ мечемъ ему буйную голову.

   А Егорья, отрока премладова, —

   Онъ мучилъ его мукамъ всякіамъ разныимъ:

   Онъ пыталъ Егорья батожьемъ стегать,

   Батожьемъ стегать, все желѣзныимъ;

   Не взяло Егорья батожьемъ стегать;

   Батожья отъ Егорья всѣ переломалися,

   Мастеровыя руки опущалися.

   Ничего Егорью тутъ не сдѣлалось.

   Онъ пыталъ Егорья и колесомъ тереть;

   Не взяло Егорья колесомъ тереть:

   Колесо все отъ Егорья взвертѣлося;

   Ничего Егорью тутъ не сдѣлалось.

   Онъ невѣрный царь Диклитіанище,

   Онъ пыталъ Егорья и пиламъ пилить;

   Не взяло Егорья и пиламъ пилить,

   Всѣ пила отъ Егорья преизгибалися;

   Ничего Егорью тутъ не сдѣлалось.

   Онъ пыталъ Егорья и топорамъ рубить,

   И не взяло Егорья и топорамъ рубить:

   Топоры всѣ отъ Егорья преломалися,

   Мастеровыя руки опускалися;

   Ничего Егорью тутъ не сдѣлалось.

   Онъ невѣрный царь Давлитіанище,

   Онъ пыталъ Егорья во смолѣ варить,

   Не взяло Егорью во смолы кипѣть.

   Онъ пыталъ Егорья и на воды топить,

   Не взяло Егорья и на водѣ тонуть:

   Онъ противъ воды, Егорій, гоголемъ плыветъ,

   Гоголемъ плыветъ, самъ стихи поетъ —

   Онъ стихи поетъ, Егорій, херувимскіе,

   Херувимскіе поетъ по-архангельски.

   Онъ, презлой, невѣрный царь Диклитіанище,

   Онъ беретъ Егорья за бѣлы руки,

   Отводитъ далече его во чисто поле,

   На славную гору Сорочинскую.

   Приказалъ онъ выкопать ему глыбокъ погребъ —

   Глыбиною былъ погребъ сорока саженъ —

   Посадилъ онъ свѣта Егорья во глыбокъ погребъ,

   Задвигалъ онъ его рѣшетками все зелѣзвыми,

   Засыпаль онъ песками рудожелтами:

   Онъ дубьемъ и колодьемъ заворачивалъ;

   Онъ самъ, невѣрный царь, приговаривалъ:

   «Не бывать теперь Егорью на бѣломъ свѣту,

   Не видать Егорью солнца краснаго,

   Не слыхать Егорью повелѣнья божьяго!»

   Самъ вошелъ онъ, невѣрный царь,

   Во свой Китай городъ,

   Во свое во царство беззаконное.

   Онъ Егорьевыхъ двухъ милыхъ сестеръ,

   Онъ побралъ, проклятый, во полонъ къ себѣ,

   Заставлялъ онъ ихъ паста стада звѣриныя:

   Звѣрей разныихъ, разноличныихъ.

   Миновало тому время ровно три года: