Наполеон. Годы величия - [31]
Раскрытие существовавшего роялистского заговора и признания некоторых наемных убийц, арестованных в Париже, позволили Наполеону прийти к выводу, что Эттенхейм, место проживания герцога Энгиенского, — центр заговора.
Английское правительство, поначалу с явным презрением реагировавшее на возможное вторжение французов в Англию, затем совершенно справедливо встревожилось и кончило тем, что, придав огромное значение подготовке французской экспедиции, со своей стороны приняло поистине чрезвычайные меры по подготовке к отражению вторжения. На южном берегу Англии число редутов и траншей во много раз увеличилось, были проведены работы по затоплению части сельской местности, сами министры и представители высших слоев аристократии облачились в военные мундиры и фигурировали в ранге добровольцев, а каждого мужчину, способного держать оружие в руках, призвали в армию для прохождения строевой подготовки. Состояние тревоги охватило всю страну и поддерживалось следовавшими один за другим призывами к бдительности и возникавшими паническими настроениями, приводившими в смятение уже сам Лондон.
Правительство делало все возможное, чтобы избежать военной катастрофы одновременно старалось воспрепятствовать ее осуществлению прежде всего на британской территории. Повсюду за границей раздавалось золото, чтобы склонить державы к активным действиям и побудить врага, угрожавшего Англии, сражаться на территории европейского континента.
Не считая эти средства достаточными, английское правительство прибегнуло к помощи заговоров. Французские принцы, нашедшие приют в Лондоне, планировали серьезное покушение на жизнь главы консульского правительства, и это было благосклонно воспринято английскими министрами. Приказ тайного совета английского короля предписал французским эмигрантам отправиться на берега Рейна.
Некоторые решительно настроенные роялисты, которые сбежали в Лондон после умиротворения Вандеи, секретно высадились на берег около Дьеппа и направились в Париж окольными путями, находя временное прибежище на уединенных фермах и в загородных домах, в которых их принимали крестьяне, перешедшие на их сторону.
Герцог Энгиенский ранее получил разрешение от курфюрста Бадена на проживание в Эттенхейме, маленьком городке, расположенном на правом берегу Рейна и находившемся на расстоянии девяти километров от реки. Эмигранты, действовавшие по приказу тайного совета — Жорж Кадудаль, Ривьер, адъютант графа Д’Артуа, братья Полиньяк, Пишегрю и пятьдесят других заговорщиков, — тайно прибыли в Париж, где они скрывались в местах, неизвестных полиции.
Агенты французской полиции в Лондоне сообщили, что против Франции готовится крупнейший заговор. Информация о том, что консульское правительство близится к концу, дни его главы сочтены, а прежняя правящая королевская семья готова вновь овладеть троном, была повсеместно распространена в Англии и Европе; более того, она даже достигла наших колоний.
Полиция, руководимая государственным советником Реалем, провела активное расследование, в результате которого ей удалось напасть на след людей, прятавшихся в Париже в укромных местах. Арест Жоржа Кадудаля и его сообщников, пойманных вскоре после него, дал возможность выяснить, какие роли играли в заговоре Пишегрю и Моро. Жорж Кадудаль во время одного из допросов сообщил, что для начала активных действий он поджидал прибытия в Париж французского принца.
Интриги английских дипломатических агентов, которые организовывали заговоры на наших границах и даже в самом Париже, доказали активное участие в них Англии, чье правительство было душой антифранцузской коалиции. Присутствие в Париже Жоржа Кадудаля подтвердило тот факт, что готовилось покушение; Моро поручалось возглавить вооруженное восстание в армии; а принцу из дома Бурбонов предстояло стать во главе заговора и дать сигнал о начале его реализации.
Констан
В день ареста генерала Моро первый консул находился в состоянии сильнейшего возбуждения. Утро прошло в совещаниях с его лазутчиками, агентами полиции; были приняты меры, чтобы арест состоялся в точно определенный час в Гросбуа или в доме генерала на улице Фобур Сен-Оноре. Первый консул в волнении беспрерывно ходил из угла в угол в своем кабинете, потом послал за мной и приказал мне выбрать место напротив парижского дома генерала Моро и следить за тем, состоялся ли арест, и, если там возникнут какие-либо беспорядки, немедленно вернуться и обо всем ему доложить. Я помчался выполнять его приказание, но ничего чрезвычайного не произошло.
Полагая, что мое присутствие у дома Моро может быть замечено, я прекратил наблюдение, и, как я узнал, возвращаясь в замок, генерал Моро был арестован по пути из своего поместья Гросбуа. Я ускорил шаг и поспешил объявить первому консулу новость об аресте. Он это уже знал и промолчал в ответ на мое сообщение.
Меневаль
Среди полученной информации проскользнуло сообщение, которое привлекло внимание на самом высоком уровне. Одна личность, не известная шайке Жоржа Кадудаля, провела с последним ряд бесед. Этот человек был принят г-нами Полиньяком и Ривьером с особым почтением. Это сообщение, естественно, наводило на мысль, что столь серьезный заговор должен обязательно возглавляться высокопоставленной личностью, пребывавшей здесь, в Париже, или где-то неподалеку. Этот человек, наделенный чрезвычайными правами и властью, даст знать о себе сам, как только цель заговора будет достигнута. Из всего этого был сделан вывод, что личность, которую принимал Жорж Кадудаль, как раз и должна быть во главе заговора, а также входить в число принцев бывшей королевской семьи. Сначала проверили местопребывание различных членов королевской семьи. Стало известно, где можно было найти графа Лилльского, он же Людовик XVIII, графа д’Артуа, герцогов Ангулем и Берри, принца Конде, герцога Бурбона и принца Орлеанского — последний придерживался мирного образа жизни и старался быть подальше от всех центров интриг. Оставался только герцог Энгиенский, о самом существовании которого Наполеон не имел никакого представления. Возникло мнение, что именно этот принц мог прекрасным образом оказаться той самой загадочной личностью, о которой мы уже говорили. Присутствие герцога Энгиенского на берегах Рейна, его связь с эмигрантами, которые там собрались, участие английского правительства в заговоре, все это укрепило предположения, уже существовавшие, что именно он был тем самым руководителем, чье имя и положение ставили его во главу заговора. Информация о том, что Дюмурье, зачинщик гражданских войн и наиболее активный и опытный заговорщик, находился в Эттенхейме в качестве советника принца, способствовала тому, что подозрение переросло в уверенность. Соответствующие инструкции были направлены г-ну Шее, префекту департамента Нижнего Рейна. Доклад, который он выслал в ответ, окончательно превратил существовавшее подозрение в несомненный факт.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.
Перед вами необычайно смешные мемуары Дженни Лоусон, автора бестселлера «Безумно счастливые», которую называют одной из самых остроумных писательниц нашего поколения. В этой книге она признается в темных, неловких моментах своей жизни, с неприличной открытостью и юмором переживая их вновь, и показывает, что именно они заложили основы ее характера и сделали неповторимой. Писательское творчество Дженни Лоусон заставило миллионы людей по всему миру смеяться до слез и принесло писательнице немыслимое количество наград.
В этой книге все, поэзия в том числе, рассматривается через призму частной жизни Пушкина и всей нашей истории; при этом автор отвергает заскорузлые схемы официального пушкиноведения и в то же время максимально придерживается исторических реалий. Касаться только духовных проблем бытия — всегда было в традициях русской литературы, а плоть, такая же первичная составляющая человеческой природы, только подразумевалась.В этой книге очень много плотского — никогда прежде не был столь подробно описан сильнейший эротизм Пушкина, мощнейший двигатель его поэтического дарования.
В сборник вошли избранные страницы устных мемуаров Жоржа Сименона (р. 1903 г.). Печатается по изданию Пресс де ла Сите, 1975–1981. Книга познакомит читателя с почти неизвестными у нас сторонами мастерства Сименона, блестящего рассказчика и яркого публициста.
В сборник «Прощание славянки» вошли книги «По ту сторону отчаяния», «Над пропастью во лжи», публикации из газеты «Новый взгляд», материалы дела и речи из зала суда, а также диалоги В.Новодворской с К.Боровым о современной России.
Автобиографическая книга знаменитого диссидента Владимира Буковского «И возвращается ветер…», переведенная на десятки языков, посвящена опыту сопротивления советскому тоталитаризму. В этом авантюрном романе с лирическими отступлениями рассказывается о двенадцати годах, проведенных автором в тюрьмах и лагерях, о подпольных политических объединениях и открытых акциях протеста, о поэтических чтениях у памятника Маяковскому и демонстрациях в защиту осужденных, о слежке и конспирации, о психологии человека, живущего в тоталитарном государстве, — о том, как быть свободным человеком в несвободной стране. Ученый, писатель и общественный деятель Владимир Буковский провел в спецбольницах, тюрьмах и лагерях больше десяти лет.