Наполеон. Годы изгнания - [24]

На бедрах императора были полосатые шрамы. У него была привычка скрести ногтями эти шрамы, и его не смущало, если они начинали немного кровоточить: он считал, что это хорошо для здоровья как легкая форма кровопускания. Однажды император расцарапал шрамы до такой степени, что кровь потекла струйкой; он показал присутствующему при этом д-ру Фуро кровоточивые шрамы и рассказал ему о причине возникновения зуда, а также шрама от штыковой раны над коленом: «Это случилось в Тулоне, когда я командовал знаменитой батареей бесстрашных солдат. Рядом со мной пал убитый артиллерист; я схватил его банник, чтобы стрельба из моего орудия не приостанавливалась, но заодно заразился от артиллериста чесоткой. Меня плохо лечили, вирус болезни проник в организм, и я сильно похудел во время итальянской кампании. Чесотка распространилась даже на мою грудь. Я был вынужден обратиться к врачу. Я встретился с Корвисаром, и его подход к больному показался мне приемлемым; он сказал мне: «У вас нет ничего страшного, это избыток телесной жидкости, которую необходимо удалить из организма». Он наложил два нарывных средства на мою грудь, после чего она стала меньше меня беспокоить. Мой кашель исчез. Все это и сделало Корвисара, вашего учителя, богатым. Именно с той минуты я стал полнеть. Эти маленькие шрамы время от времени кровоточат и тем самым помогают кровопусканию; я заранее чувствую приближение этого момента». Хотя император был невысокого мнения о медицине, он любил говорить на медицинские темы со своим врачом. Однажды д-р Фуро принес с собой анатомические плакаты со схемами и стал объяснять их Его Величеству. Император слушал его внимательно и рассказал ему, что он тоже хотел изучать эту науку, но вынужден был отказаться из-за отвращения к трупному запаху, которого он не мог выносить. Вернувшись в разговоре к теме собственного здоровья, император сказал врачу: «Для меня совершение чего-то сверх меры, что противоречит моим нормальным привычкам, означает необходимость восстановления надлежащего баланса в деятельности моего организма; после продолжительного отдыха день охоты или несколько часов конной прогулки идут мне на пользу. Я редко прибегаю к вашей помощи потому, что я знаю свои возможности, и если я превышаю их, то мой желудок немедленно дает мне об этом знать».

На острове Св. Елены у императора было несколько рвотных приступов, но они прекратились в последние годы его жизни; зуд не приводил к каким-либо последствиям. Он расчесывал шрамы, но никакого кровотечения не было. Его потливость, ранее обильная, исчезла.

Глава четвертая

Строительные программы императора в Портоферрайо — Дворец в Марчиане — Покупка в Сан-Мартино — Кончина императрицы Жозефины — Приезд мадам Мер — Приезд госпожи Валевской, ее сестры, брата и сына — Приезд принцессы — Императорский двор на Эльбе — Рыбная ловля тунца

На Эльбе предстояло провести большие строительные работы. Сначала император позаботился о своих домах в городе и в сельской местности, а также о жилище для мадам Мер и принцессы Полины, которые должны были приехать, чтобы никогда больше не покидать его: об этом свидетельствовала любовь мадам Мер к Его Величеству. Остров посещало большое количество иностранцев[124]; островитяне должны были обеспечить их жилищем. Посещавшие остров знатные англичане, которым была оказана честь быть представленными императору, поражались ясностью его мышления.

Как только на остров прибыла императорская гвардия, гренадеры и стрелки в свободное время занимались тем, что сносили печи, которые когда-то предназначались для плавки пушечных снарядов, а также большое количество лачуг, в беспорядке разбросанных в округе. Они вынуждены были использовать взрывные средства: те здания когда-то строились с таким расчетом, чтобы их стены не пробивались и снарядами. С солдатами была достигнута договоренность об оплате их труда, но работа оказалась очень тяжелой, и они попросили императора выдать им премиальные, сказав, что им хватает времени только на то, чтобы пить воду. Премиальные были выданы. За короткий срок на месте тех лачуг возникли прекрасные терраса и сад. Совершенно изолированный, дворец возвышался над всей округой[125]. Люди самых разнообразных профессий, знатные иностранцы, большое количество англичан и французских купцов, путешествовавших по Италии, посещали остров, и арендная цена на жилье стала там очень высокой. На всем острове отмечался бурный подъем торговой и деловой жизни. До императорского дворца можно было добраться, только поднявшись по крутым ступеням лестницы. Через город, в соответствии с указанием Его Величества, к дворцу была проложена красивая извилистая улица. На острове прокладывались дороги: строительство одной, ведущей из Портоферрайо в Марчиану, подходило к концу; а та, что вела к Порто-Лонгоне, была уже готова. Строительство еще одной, ведущей в Сан-Мартино, практически закончилось[126].

В Сан-Мартино император купил очень обширный участок земли, весь покрытый виноградниками. Там он построил очаровательный загородный дом[127]. Когда дом строился, Сан-Мартино стал местом прогулок императора, куда он отправлялся верхом на лошади в сопровождении адъютанта или в карете, эскортируемой пикетом польских уланов. Тридцать этих замечательных солдат под командованием майора Балинского