Наполеон. Дорога на Варенн - [4]

— Оставьте его у себя, в один прекрасный день оно станет свидетельством и моей любви, и чистоты моих чувств по отношению к мадемуазель Грегуар.

Человек этот оставил письмо у себя, и оно еще хранится в его семье.

Три месяца спустя мадемуазель Грегуар вышла замуж за г-на де Брессьё.

В 1806 году г-жа де Брессьё была призвана ко двору и получила звание придворной дамы императрицы, ее брат был послан в Турин в качестве префекта, а муж пожалован титулом барона и назначен управляющим государственными лесами.

Другими особами, с кем Буонапарте сошелся во время своего пребывания в Балансе, были господа де Монталиве и Башассон, первый из которых впоследствии стал министром внутренних дел, а второй — инспектором продовольственного снабжения Парижа.

По воскресеньям трое молодых людей почти всегда вместе прогуливались за городом и порой останавливались посмотреть на бал под открытым небом, который устраивал, собирая по два су с кавалера и за кадриль, городской лавочник, в часы досуга исполнявший должность деревенского скрипача.

Этот скрипач был отставным военным, который, уволившись со службы, обосновался в Балансе, женился там и мирно занимался своим двойным ремеслом; но, поскольку этого все равно недоставало на жизнь, он в момент создания департаментов добился места переписчика в бюро центральной администрации.

Именно там его застали в 1790 году первые сформированные батальоны волонтеров и увлекли за собой.

Этот отставной солдат, лавочник, деревенский скрипач и переписчик стал впоследствии маршалом Виктором и герцогом Беллунским.

Буонапарте покинул Баланс, задолжав три франка и десять су пирожнику по имени Курьоль.

Пусть наши читатели не удивляются при виде того, что мы отыскиваем подобные анекдоты; когда вы пишете биографию таких людей, как Юлий Цезарь, Карл Великий или Наполеон, уже не нужен фонарь Диогена для того, чтобы искать человека; человек уже найден потомством и предстает перед глазами всего мира светозарным и величественным; так что надо проследить путь, который он прошел, прежде чем взойти на свой пьедестал, и, чем легче следы, оставленные им кое-где на этой дороге, тем меньше они известны и, стало быть, тем больше несут в себе любопытного.

Буонапарте прибыл в Париж в одно время с Паоли.

Учредительное собрание только что приобщило Корсику к преимуществам французских законов; Мирабо заявил с трибуны, что настало время призвать обратно патриотов, защищавших независимость острова и ставших беглецами, и Паоли вернулся.

Буонапарте был как сын принят старым другом отца; молодой и восторженный мечтатель оказался лицом к лицу со своим героем, который только что был пожалован в генерал-лейтенанты и назначен командующим вооруженными силами Корсики.

Буонапарте получил отпуск и воспользовался им, чтобы последовать за Паоли и снова увидеться с семьей, которую покинул шесть лет назад.

Генерал-патриот был с исступленным восторгом встречен всеми сторонниками независимости, и молодой лейтенант присутствовал при триумфе прославленного изгнанника: воодушевление было таково, что по единогласной воле сограждан Паоли возглавил национальную гвардию и одновременно стал председателем департаментской администрации.

Занимая эти посты, он какое-то время пребывал в полном согласии с Учредительным собранием.

Однако прозвучавшее в Учредительном собрании предложение аббата Шаррье уступить Корсику герцогу Пармскому в обмен на Пьяченцское герцогство, обладание которым должно было возместить папе ущерб за потерю Авиньона, стало для Паоли доказательством того, сколь малое значение придавала метрополия сбережению его родины.

Между тем английское правительство, оказавшее Паоли гостеприимство во время его изгнания, завязало отношения с новым председателем.

Впрочем, Паоли не скрывал предпочтения, которое он отдавал британской конституции перед той, что готовил французский законодательный корпус.

С этого времени и начинаются разногласия между молодым лейтенантом и старым генералом: Буонапарте остался французским гражданином, Паоли вновь стал корсиканским генералом.

В начале 1792 года Буонапарте был отозван в Париж.

Там он встретил Бурьенна, своего старого школьного друга, вернувшегося из Вены после поездки по Пруссии и Польше.

Ни тот, ни другой из двух выпускников Бриеннской школы не был счастлив.

Они объединились в своей нищете, чтобы сделать ее менее тяжелой: один ходатайствовал о поступлении на военную службу, другой — на дипломатическую; однако ни тому, ни другому не отвечали, и тогда они начали строить коммерческие прожекты, осуществить которые почти всегда мешал им недостаток средств.

Однажды им пришло в голову арендовать несколько строящихся домов на улице Монтолон, чтобы затем сдавать их в субаренду; но запросы домовладельцев показались друзьям настолько чрезмерными, что им пришлось бросить и эту затею по той же причине, по какой они уже бросили много других.

Выходя от подрядчика, незадачливые спекуляторы заметили, что они не только еще не обедали, но и что им нечем заплатить за обед.

Буонапарте устранил эту неприятность, заложив свои часы.

Между тем наступило 20 июня, мрачная прелюдия 10 августа.