Наказанный развратник - [6]

— Ты все еще не понимаешь, — сказал Ваня, выковыривая из волос зеленые ошметки. — Полина уже знает. Это она мне вчера написала: спой ему Вертера, тогда точно согласится.

2

АВОТиЯ стоял на прежнем месте. Саше почему-то всегда казалось, что здание театра может легко оторваться от земли и двинуться вниз по улице, словно крупный, но грациозный зверь. Громада двинулась и рассекает волны… Словно специально к его приезду опять похолодало, с серого неба летели крупные мохнатые снежинки. Саша потряс головой. В ушах все еще шумит после перелета и бессонной ночи. И чего он опять так разволновался?

У подъезда стоял Роман, потерянно таращась в телефон.

— А, Саня! А мы тебя не раньше той недели ждали.

— Да я как-то… так получилось, — забормотал Саша, вдруг почувствовав себя виноватым.

Если б он не решился все-таки приехать, роль Лепорелло досталась бы Роману. И у него вышел бы отличный Лепорелло, как всегда.

— А Сундуков тут? — спросил Саша поскорее, чтобы что-нибудь сказать.

— Ага. С утра не в духе, со всеми переругался. Вера пригрозила, что уйдет из спектакля, а он ей: «Ну и скатертью дорожка! Давно бы так!»

— А она что?

— Ну а что она… Ничего. Никуда она не уйдет, понятно же. Но тоже обозлилась. Тут еще Иван влез, помирить их хотел, а вышло еще хуже. Говорит: «Ну что ты, не надо так с Верой, она же… ну, ты понимаешь…» А она услышала и взбеленилась: «А что я? Нет, ну что я? Я что, невменяемая?!» Короче, Ивану тоже прилетело.

— А Сёма? Он там?

— Не знаю. Не видел. Я ж на минутку только заехал, у меня вообще сегодня выходной. Сунулся к ним, а там такая веселуха.

Саша вздохнул. Нет, ну это нормальный рабочий процесс, давно пора бы привыкнуть. У режиссера работа нервная. У Веры трудный характер. Ваня обаятельный, как кот Бегемот, но наряду со всеобщим обожанием собирает урожай щипков и тычков от коллег и даже от друзей. Это все понятно. Но так хотелось, чтобы в первый день все прошло гладко, чтобы можно было просто порадоваться встрече и новой работе. Хорошо, что хотя бы Роман, похоже, на него не в обиде из-за Лепорелло.

— Ладно, Сань, давай. Удачи.

— Ага, удача мне потребуется. При таких-то раскладах…

Роман уже спускался по ступенькам, но обернулся и впервые с начала разговора остановил на нем внимательный взгляд, прохладный и пронизывающий, как весенний сквозняк.

— Да, с Сундуком работать трудно. Особенно теперь. Думаешь, у тебя получится?

Саша криво усмехнулся и промямлил что-то неразборчивое.

Премьера «Дон Жуана» в Славике должна была состояться еще в прошлом сезоне. Уже был утвержден состав, уже шли репетиции и шились костюмы, но дело застопорилось, едва начавшись. Сначала режиссер загремел в больницу, потом из-за каких-то административных проволочек пришлось перенести дату премьеры. Все это вместе взятое никак не согласовывалось со строгим графиком приглашенных звезд, и работа развалилась окончательно. Саша наблюдал за началом этой истории, а о ее бесславном завершении узнал от Вани, когда сам был уже в Париже. И вот в этом сезоне невезучий «Дон Жуан» наконец попал в заботливые руки: Сундуков взялся поставить его с нуля, с другим составом и в других декорациях. «А в прошлом году интересная была концепция, — рассказывал Ваня, пока они коротали время в аэропорту. — Там все происходит в психбольнице, все ходят в пижамах, Дон Жуан — в костюме мухомора, а Командор…» — «Голый?» — догадался Саша. «Ага. Ну он же статуя! Так что голый, как младенец. Святослав должен был его петь». — «Святослав? Голым? А, ну тогда понятно. Этот проект был обречен на провал с самого начала». Они посмеялись, но Саша внутренне вздохнул с облегчением. Сундуков был известен приверженностью к благородному консерватизму и старомодной пышности. Он не заставит Командора петь голым и не отправит никого в психбольницу. И никаких мухоморов.

Вспомнив обо всем этом, Саша повеселел и бодро зашагал по коридору. Ваня говорил, что с утра они будут репетировать, но, судя по рассказу Романа, репетиция не задалась. Однако и Вера, и Ваня обнаружились в репетиционном зале. Саша заглянул в приоткрытую дверь и помахал им рукой, но его не заметили. Ссора с Сундуковым, очевидно, не так уж сильно поколебала их душевное равновесие, потому что они мирно сидели за столом перед ноутбуком и о чем-то беседовали. Вера, в отличие от Вани, заметно похудела. Это хорошо, Сёме ее на руках носить… или Ване?

— Я даже думаю, тут можно прямо так и начать, — говорила Вера. — «Я сидела у окна…» Нет, как-то куце получается. Я сидела у окна…

— «И размышляла о тщете всего сущего», — предложил Ваня.

— И размышляла… «Я сидела у окна всю ночь, размышляя о том, что это, очевидно, было мое последнее выступление. Интриги режиссера…» Нет, не буду про режиссера. Много чести.

— Правильно. Черт с ним совсем.

— «А на следующий день все критики написали, что Лебединская в этой роли была великолепна…» Нет, как-то бесцветно. «Критики написали, что Лебединская продемонстрировала мировой класс…»

— «Критики написали, что Лебединская была создана для этой роли…»

— Нет, не то что-то.

— «Критики не нашли слов от восторга», — влез со своим предложением Саша, хотя его никто не спрашивал и даже самого его присутствия не замечали.