Надежды леди Коннот - [36]

– Потому что он погубил тебя, дорогая, – ответил за него отец. – Он поступает как джентльмен… – Очевидно, что терпение отца вот-вот лопнет.

– Едва ли вам, милорд, хочется связать себя… столь неподходящими семейными узами! Кроме того, всем известно, что вы невысокого мнения об институте брака как таковом.

Фрэнсис собирался ответить, но ее отец встал между ними и снова заговорил:

– Не забывай, дочь, что Дугласа считают человеком необузданным и опасным. Хотя у герцога Уинбери много недостатков, никто не утверждает, что он убил человека. Сефора, тебе не пристало желать такого союза! Мы растили тебя в уважении к обществу; всю сознательную жизнь ты была послушной дочерью. Но последнее время ты делаешь глупости и в результате стала предметом насмешек и жалости…

Фрэнсис понял, что с него хватит.

– Лорд Олдфорд, позвольте напомнить, что кое-какие достоинства имеются и у меня. Я вернулся из Америки обладателем большого богатства, а род Дугласов – древний и почтенный. – Он заметил, как побелели костяшки пальцев Сефоры Коннот. Она стиснула кулаки, и он видел, что крапивница прошла, поскольку задравшиеся рукава платья обнажили безупречные локти и предплечья.

Он не мог себе представить более неуместного комментария его брачного предложения и собирался попросить Сефору остаться с ним наедине, чтобы объясниться, но топот ног снаружи положил конец его надеждам. В кабинет вбежала мать Сефоры с красными глазами и разъяренным лицом.

– Элизабет… – начал ее муж, но она не дала ему договорить.

– Человек, который стоит перед нами, – причина всех наших бед, Джонатан! Из-за него мы очутились в таком сложном положении, а дочь теперь не может даже появиться в обществе…

– Сент-Картмейл приехал, чтобы просить руки нашей дочери.

Услышав слова мужа, леди Олдфорд замолчала и пытливо посмотрела на свою дочь. Сефора сильно побледнела; на фоне матери она казалась совсем маленькой. Затем хозяйка дома озабоченно наморщила лоб.

– А как же Ричард, Сефора? Как же он? Может быть, вы все-таки помиритесь? В конце концов, вы с ним так долго знакомы…

– Элизабет, судя по тому, как мало Уинбери заботит положение нашей дочери, он уже все для себя решил! И не забудь, он участвовал в распространении порочащих ее слухов! – довольно бесстрастно возразил отец Сефоры.

– Он горюет…

– Он слабовольный!

– Значит, ты хочешь сказать… – Мать Сефоры вдруг смертельно побледнела.

– Элизабет, наш долг – позаботиться о том, чтобы сплетни не погубили нашу дочь! Хотя лорд Дуглас и стал предметом многих досужих разговоров, он обладатель старинного титула, он богат и самостоятелен. Поверь мне, все могло быть гораздо хуже.

В кабинете снова воцарилось молчание, однако атмосфера заметно изменилась; воспользовавшись удобным моментом, Фрэнсис решил выяснить все до конца.

– Могу ли я поговорить с леди Сефорой наедине?

Он думал, что ее мать сразу же откажет ему, но отец Сефоры, не дав жене ответить, взял ее за руку и повел прочь.

– Я позволю вам поговорить с ней, лорд Дуглас, но очень недолго. Сефора, мы будем рядом. Если мы тебе понадобимся, позови.

И они ушли. Снова воцарилось молчание.

Сефора первая нарушила его.

– Лорд Дуглас, благодарю вас за ваше предложение. Наверное, вы заранее знали, каким будет ответ… – Она говорила тихо и снова покраснела, когда заметила, что он порывается что-то сказать.

– Я понимаю, что мы с вами едва знакомы и вы многого обо мне не знаете, но общество бывает жестоким и способно погубить репутацию, а вашему доброму имени нанесен ущерб. Льщу себя надеждой, что мне удастся оградить вас от нападок. Мы должны пожениться немедленно, как только в церкви огласят наши имена. Я добуду особое разрешение на брак. – Фрэнсис с облегчением выдохнул.

Он торопил ее, заботясь о ее добром имени, но неожиданно ему в голову пришла и другая мысль: если он не поторопится, ее убедят ему отказать. Поэтому он продолжал. Он не хотел быть повинным в ее гибели.

– Я никогда не сделаю вам больно, Сефора. Поверьте мне!

Тогда она прямо взглянула ему в глаза; на лице ее отчетливо проступило потрясение.

– Милорд, брак по расчету причинит боль нам обоим. Обычно браки по расчету счастливыми не бывают.

Ее серьезные слова сочетались с проникновенностью, какую обычно демонстрируют лишь люди духовного звания. Ему это понравилось. Ему нравилась она. Нравились мягкая правда, чувство чести и ее улыбка – одновременно застенчивая и смелая.

Все, что она говорила, было правдой. Фрэнсис невольно задумался, всерьез ли он делает ей предложение. Он не узнавал самого себя. Он увлекся невинной девушкой, которая совсем не знает, что он за человек! Сефора Коннот никогда не сталкивалась с изнанкой общества, не видела, как ломаются жизни, не слышала пустых обещаний; она была совсем незнакома с теми кругами, в которых вращался он.

Какого черта он делает? Почему не бежит от нее со всей возможной скоростью? Неужели, обжегшись на Уинбери, она не понимает, каким мучением может оказаться жизнь с ним? Да и как может быть иначе?

Но вот она снова заговорила своим тихим голосом, стараясь с помощью расспросов понять, каков же он.

– Хочу спросить вас еще кое о чем, милорд. Те люди в Ботаническом саду Кью, с которыми вы дрались… они вас чем-то обидели и вы захотели таким образом им отомстить?