Начало - [22]

— Итак! Деятельность новой службы должна быть направлена на достижение нашей стратегической цели. А какая наша цель?

— Победить фашистов!!!

— Верно. Наша стратегическая цель — победа над фашистской Германией и ее союзниками. Помимо технического обеспечения и тактической подготовки бойцов и командиров нам надо обеспечить соответствующий настрой наших воинов. Только с настроем на победу мы сможем победить. Любой другой настрой ведет к поражению. Чтобы боец проникся этим настроем, он должен осознавать, что только от его успешных и активных действий зависит победа. Но. Одного осознания мало. Это осознание должно покоиться на прочном фундаменте. Какие же слагаемые этого фундамента? Это, во-первых, полное овладение воином необходимых навыков. Во-вторых, слаженность воинских коллективов, чувство товарищества. И, в третьих, это отношение общества к войне, к нашей армии и правительству.

Я глотнул воды и продолжил.

— Из чего же складывается первый пункт? Овладение необходимыми навыками требует, во-первых, самого списка этих навыков. Без такого списка воин просто не будет знать, чем он должен овладеть.

— Так командиры его всему научат!

— А откуда это узнают командиры? Как мы проверим работу командиров? Все будем передавать на уровне былинных рассказов? Как при царе-горохе? Нет, товарищи! Наше новое социалистическое общество открыло нам возможность применения самых передовых способов организации личной и общественной жизни! Научная организация труда — вот краеугольный камень, на котором должна быть основана вся наша система подготовки бойцов и командиров! И перечень навыков, необходимых для каждой из специальностей — это первейшее дело, которое необходимо сделать для внедрения передового опыта в нашу боевую деятельность.

Меня откровенно понесло. По глазам, возгласам, шевелениям зала я уже понимал, что нормального обсуждения пока не получится. Привыкшие к тому, что с трибун звучат только лозунги, победные реляции и славословия в адрес партии, правительства, Сталина, Ленина и прочих святынь нового общества, люди были не готовы воспринимать новую информацию без этих танцев с бубном. Что ж, станцуем. Тем более что за последние полтора месяца я уже поднаторел в митинговании, привычные слова сыпались из меня в любом порядке, тут главное было удерживать нужный накал в речи, менять высоту и силу голоса в начале, середине или конце фраз, подчеркивать интонацией слова, придающие окраску фразам, к которым они относятся — "краеугольный", "первейшее", "нашу" — подобный стиль действовал завораживающе. Вдалбливая в слушателей подобные слова, я вместе с ними проталкивал в их сознание и остальное, тут главное было не свалиться в чистое "всемерно улучшим", "не позволим" и "сплотим", а все-таки вставлять в речь и конкретные руководства к действию. Сейчас все шло так же. Периоды более-менее информативной речи сменялись бессодержательными пируэтами, из которых порой бывало трудно выбраться обратно на столбовую дорогу. Так, вихляя как пьяный извозчик на пустынном тракте, я и продолжал свою речь.

— Итак. Как же нам получить перечень этих навыков? Для этого товарищи командиры вместе с товарищами психологами должны сесть и каждый расскажет по своей специальности — что же должны делать каждый член его подразделения. Вот предположим, я — новобранец…

Зал грохнул. Хотя под моим руководством и прошло несколько успешных боевых операций, я не считал себя таким уж воякой, да и не был им — просто везло с удачным сочетанием моего желания прикрыть все нежные части своего тела и незнакомством большинства немцев с диверсионными действиями. Но, так как эти операции были успешными, то у меня и был ореол профессионального военного, который я естественно не спешил развенчивать, даже наоборот — старался по-возможности его поддерживать и укреплять. Поэтому я понимал этот дружный смех в зале и, чего уж там, было приятно.

— … спокойно! Предположим, я — новобранец. Об армии не знаю ничего… спокойно!!! Какие будут действия командира, принимающего такого новобранца к себе в подразделение, какие будут действия меня, как новобранца, политработников, хозяйственных частей. Как они будут взаимодействовать на разных этапах, какие вообще этапы могут быть и что требуется от каждого на каждом из этапов. Вот все это и потребуется описать в виде списка самих действий, а также, где это возможно, с проставлением способов, какими можно оценить эти действия, и граничные параметры этих оценок. Допустим, стрельба — ее оценить просто. Или — посадка-высадка из транспортных средств — за какое время бойцы должны покинуть машины, какое время можно считать минимальным, а какое — недопустимым? Все эти вопросы и надо изложить, формализовать в виде понятных и, главное, проверяемых действий.

— Мы ведь уже тренируем наши расчеты и команды по этой методике.

— Верно, тренируем. Но в этих тренировках нет системности. Сейчас мы все делаем по факту — про что-то вспомнили — включили в программу. А если что-то не вспомнили? А если какие-то навыки требуют усиленной тренировки и на нее надо выделять дополнительное время, составлять особые упражнения? Это я уж молчу про оценку достигнутых успехов — тут практически все на уровне интуиции, на уровне "вроде сойдет".