На скосе века - [62]

В тесноте, в духоте.

Словно будет там лучше

И просторней, чем тут.

Да и нас не чтоб мучить —

Для другого везут.

III

Для другого? — Едва ли!

Впрочем — это потом.

А сейчас мы в начале —

В переулке пустом,

Где сдаёт поимённо

Нас по спискам зэка

Вертухаю с вагона

Вертухай с «воронка».

Ждём спокойно сигнала,

Обживаем режим

И покуда не знаем,

Что сейчас — побежим.

Он нам кажется ширью,

Даже волей самой, —

Этот пункт меж Сибирью

И Лубянской тюрьмой.

Эта с городом встреча,

Хоть вокруг ни души.

Хоть вокруг только вечер

В привокзальной глуши.

И простая работа

Двух конвойных бригад.

Передача по счёту

Нас — как бочек на склад.

IV

…Но пока — в предвкушенье

Новой, страшной главы —

Я стою в окруженье

Предосенней Москвы.

И души в ней не чая —

Сразу зренье и слух, —

Всю её ощущаю

Вёрст на десять вокруг.

Всё, что грезилось, было,

Что дала, чем взяла —

Вдохновила, влюбила,

Подняла, предала.

Подменяя святыни

В оправданье себе.

Заражая гордыней

Как причастьем к судьбе.

И сразив для позора,

Словно светом из тьмы,

Смыслом глада и мора,

И сумы, и тюрьмы, —

Как богатством, как счастьем,

Как любовью молвы —

Пониманьем, причастьем

К жёсткой воле Москвы.

V

Так что, смят и поборот,

Я не спорю со злом —

Просто чувствую город

В полверсте за углом.

Что жалеет — не очень,

Чистоты — не блюдёт.

Лишь бестрепетно топчет

И к свершеньям ведёт.

С ним куда-то всё гонишь,

Всё — как всадник в седле.

Но отстанешь — утонешь

Там, где топчут, — во мгле.

И узришь над собою

Всё, что мыслью отверг:

Мглу над целой страною,

Над Москвой — фейерверк.

Здесь от каждого дома,

От любого огня,

Как ножом по живому

Отрезают меня.

VI

«Становись!» — приказали.

Всё! — хоть я ещё с ней.

На Казанском вокзале —

Справа — праздник огней.

Как шампанского брызги

Ресторан над рекой —

Словно отблески жизни,

Хоть какой-никакой.

«Хоть!..» Нет, было другое —

Трата веры и сил.

Я «какой-никакою»

Жизнью вовсе не жил.

Хоть и мысля несвязно

(Страшен века обвал),

Я и в гуще соблазна

Честно смысла искал.

И средь страха и дрожи,

После трудной войны

Этим связан был тоже

Со столицей страны.

Смесь из страха и силы

В жажде веры живой —

Это, может, и было

В эти годы Москвой.

VII

Что ж, я влился в такую,

Стал во всём ей сродни,

Вот теперь и тоскую,

Видя эти огни.

Потому-то и снится

Так навязчиво мне,

Как вдруг всё разъяснится

И — как было во сне! —

Стает на сердце ноша,

Испарится конвой —

И опять я хороший

И, конечно же, свой.

Всё как прежде. Всё — славно:

Дружба… Вера в Прогресс…

И участие в главном —

В штурме косных небес.

Снова верить легко мне

В ясность правды земной.

Только тех бы не помнить,

Кто здесь рядом со мной.

Кто по первому знаку,

По путям, как по льду,

Побредёт к вагонзаку,

Как и я побреду.

VIII

Мне предать их не трудно.

Верю с детства почти

В то, что смятые судьбы —

Лишь издержки пути.

Верю… Пусть, как в насмешку,

Нынче, сердце скрепя,

Мне пришлось в те издержки

Записать и себя.

Я держусь… Но боюсь я:

Страшен с верой разлад.

Потому так и рвусь я

Безраздельно назад.

С каждым днём всё сильнее

Злой реальности власть.

Мне б назад побыстрее,

Чтоб успеть не отпасть.

Рвусь… Но это — пустое,

Я отпасть — обречён.

Я ведь отдан конвою,

А конвой — ни при чём.

Он сейчас на работе,

На опасном посту.

И его не заботит

То, что я отпаду.

Хоть кричи — глушь сплошная,

Не услышат… Завяз…

IX

Будет день — я узнаю:

Так Господь меня спас.

Вырвал с кровью, исторгнул

Против воли души

Из трясины восторгов

И прельстительной лжи.

Бросил в холод, в бессилье,

Мглу на голой земле.

Или проще — в Россию:

Вся Россия во мгле.

Чтобы ночью глухою,

Находясь вне игры,

Видел свет над Москвою

Из России — из мглы.

С теми, с кем я в неволе

Был сведён на позор,

Чьей я жертвовал болью

Так легко до сих пор.

Чтоб открыл: «Как ни мерь ты,

Кто ценней для страны —

Перед жизнью и смертью

Все мы горько равны.

Как пред хлебом и стужей…

И что Богу видней,

Кто здесь лучше, кто хуже

И что значит „ценней“».

X

И предстанет иначе

Каждый срыв и порыв.

И я стану богаче,

Свою малость открыв.

Словно воздух свободы

И реальность пути,

Словно точку отсчёта,

От которой расти.

…Прорасту!.. Но однако

Не сейчас и не тут,

Где меня к вагонзаку

Так поспешно ведут.

Где, забыв свои мысли —

Всё, чем жив и дышу,

Я как будто из жизни

Навсегда ухожу.

Как столица ночная,

Погружаюсь во мрак…

…Я пока ведь не знаю,

Что всё это — не так.

Что, разбитый и слабый

И лишённый души, —

Я иду по этапу

К откровенью от лжи.

Сбитый с толку и с места

И не зная, в чём свет…

XI

Мне и то неизвестно,

Что чрез несколько лет

Вдруг засветятся годы

Переменой в судьбе,

Робким светом свобода

Нас потянет к себе.

И из ссылки сибирской

Как хотел, как мечтал,

Впрямь вернусь пассажирским

Вновь на этот вокзал.

В жажде веры и братства,

К схватке мыслей и чувств.

Буду верить… Теряться…

Вдохновлюсь… Заверчусь…

И открою в смущенье,

Что свобод торжество —

Не конец, не решенье,

А начало всего.

Всех вопросов на свете

Всяких «мы», всяких «я»,

И трагедий… Трагедий

Самого бытия.

Вечность мрака и света,

Бесконечный их бой…

Лишь ударясь об это,

Стал самим я собой.

XII

В этом — жизнь… И простая

Мудрость правды земной,

От чего ограждает

Нас штыками конвой.

Чем на время встревожит

Странных лет благодать.

От чего нас и позже

Вновь начнут ограждать,

Из преддверья свободы,

Тряханув без затей,

Снова в тусклые годы,

Как в тупик у путей.

В глупость, в страх, в недоверье…