На далеких рубежах - [16]

Шрифт
Интервал

— Поддубный и Телюков, — сказал полковник строго, — это пока небо и земля. И не следует преждевременно гадать, как он будет обучать летчиков. Поживем — увидим.

— Однако гонор у Поддубного налицо, Семен Петрович, и мой долг — предупредить вас об этом. А там — как знаете. Вы командир — не мне учить вас. Я говорю с вами, как видите, с глазу на глаз и совершенно не имею намерения подрывать авторитет вашего помощника.

— Охотно верю, Алексей Александрович. Приму во внимание ваши замечания. Послезавтра сам слетаю с Поддубным, присмотрюсь, что он за птица в полете.

— Присмотритесь, Семен Петрович, да повнимательнее…

Гришин собрался уходить, но командир остановил его:

— Алексей Александрович, а почему вы не допустили к полету в составе пар лейтенантов Байрачного и Калашникова?

— Потому, что плохо подготовились, — сказал Гришин. — Не ответили на ряд моих контрольных вопросов на розыгрыше полета.

— Например, каких?

— Байрачный не знал самой высокой точки Копет-Дага…

— Не знал? — переспросил полковник.

— Не знал, — повторил Гришин.

— Плохо, но, на мой взгляд, все же это не могло служить помехой. Ведь этот вопрос не касается непосредственно групповой слетанности?

— Так-то так, Семен Петрович. Но, допустим, что молодой летчик оторвался от ведущего и заблудился. Допустим. Вот вам и предпосылка к происшествию.

Полковник тяжело вздохнул:

— С ночной подготовкой отстаем. С огневой отстаем. С обучением молодых летчиков также отстаем. В соседних полках молодые уже летают в парах, а у нас до сих пор в одиночку.

— Успеем, Семен Петрович. Не завтра же война. Главное — избежать аварийности.

Полковник исподлобья окинул взглядом Гришина, покряхтел, встал и принялся за свое дело, прислушиваясь к музыке.

На пианино играла Назык, девятилетняя туркменка, мать которой работала прачкой на авиационной базе. Лиля очень любила ее. Такая славная девочка! Глаза черные-черные, как два спелых терна, волосы заплетены в тонкие косички-веревочки. Лицо, шейка, руки покрыты бронзовым загаром.

Назык чувствовала себя в коттедже полковника как дома. Все ее тут ласкали, баловали. Даже Семен Петрович, далекий от чувства сентиментальности, часто брал ее к себе на колени, что было высшим проявлением благосклонности.

Три года назад Лиля впервые усадила Назык за пианино, решив учить ее музыке. Это была, безусловно, очень одаренная девочка. И вот Назык проходит уже курс по программе второго года обучения, несмотря на то, что учительница занимается с ней только во время каникул.

В этот вечер Назык, воспользовавшись приездом своей учительницы, сдавала ей зачеты. Лиля внимательно вслушивалась в ее игру и гордилась своей ученицей.

Но тут ее внимание привлек офицер, который приближался к палисаднику.

«Телюков», — подумала Лиля и поморщилась.

Еще прошлым летом он обратил на нее внимание. Выйдет Лиля на танцы — он тук как тут. Запишется в кружок художественной самодеятельности — глядишь, и он уже в этом кружке.

— Я, Лилечка, Шаляпин номер два, — как-то прихвастнул Телюков. — Вот послушайте, как я пою «Эй, ухнем». Аккомпанируйте, пожалуйста, и не обращайте внимания, если на первый раз пущу петуха…

— У Шаляпина был бас, а у вас тенор.

— Я ж и говорю — Шаляпин номер два, у него, кажется, был баритональный бас…

— «Эй, ухнем» не для вашего голоса. И не лирический и не драматический у вас тенор, как вы считаете, а самый обыкновенный…

— Обыкновенного, Лилечка, не бывает. Либо лирический, либо драматический. Скорее драматический: по внутреннему содержанию. Моя покойная мамаша обожала семейные драмы. Как только, бывало, отец после получки вернется под мухой из закусочной — так и драма. Как домашний драматург, она славилась на весь рабочий поселок.

— Так вам, скорее, надо выступать в роли конферансье.

— Могу и в этом жанре. Откровенно говоря, способности у меня разносторонние.

Как-то на концерте Телюков конферировал весь вечер и пользовался большим успехом.

Прошлым летом он застрелил дикобраза, вырвал у него колючки и принес из в подарок Лиле.

— Вот уж никогда не думал, — сказал он серьезно, — что дикобраз — лютый агрессор.

— А что?

Телюков рассказал, что в момент, когда целился из ружья в дикобраза, тот повернулся к нему задом и начал метать колючки.

— Да это выдумки! Я уже от кого-то слыхала нечто подобное…

— А я думал, не слыхали. Дай, думаю, напугаю Лилю, чтобы боялась без меня ходить за пределы городка.

Вначале девушка не подозревала, что летчик влюблен в нее. Он ей нравился как веселый товарищ, умеющий так хорошо развлекать ее и рассказывать всякие смешные истории. С ним всегда было легко и весело. Но вдруг оказалось, что за этими шутками и остротами кроется любовь, и вчера вечером он неожиданно признался ей в своем чувстве.

— Я… люблю вас, Лиля! — сказал он и взял ее за руку.

Она не знала, что ответить. Почувствовала только, что с этого мгновения дружбе конец. Телюков выжидающе молчал.

— Вы опоздаете. Вам ведь на аэродром… — сказала Лиля тихо.

— Да, мне пора, — промолвил он, словно очнувшись. — А может быть… вы подождете меня, Лиля? Я скоро вернусь.

— Нет, нет. Я ведь послезавтра уезжаю! Надо отдыхать.

— В таком случае я приду провожать. Разрешите?


Рекомендуем почитать
Тютень, Витютень и Протегален

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Взвод

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Орлиное гнездо

Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.


Мост. Боль. Дверь

В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Саранча

Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».