На бильярде играют в одиночку - [9]

— Чего вы кричите? — обиженно сказал Пашка, но Денисов потянул его за собой.

— Пошли!

Старуха не переставая ругалась им вслед, и даже когда они свернули за угол, еще слышали некоторое время ее пронзительный голос. Шли молча, и только у самого подъезда Пашка потерянно спросил:

— Куда же она делась?

— Черт ее знает, — пожал Денисов плечами. — Сперли сумку. Нет ее.

— Что же теперь делать?

— Ничего, — ответил Денисов уверенным тоном, который, однако, совершенно не соответствовал его настроению. — Все будет нормально. Твои дружки знают, где ты сейчас живешь?

— Я никому не говорил. То есть сказал, что буду жить у отца, но адреса они не знают.

Денисов подумал, что надо было бы предупредить Ларису, если она не уехала еще со своим приятелем, чтобы ненароком не проболталась. Поэтому он сразу потянулся к телефону, едва они вошли в квартиру, но аппарат ожил прежде, чем Денисов успел к нему прикоснуться. Они с Пашкой переглянулись, захваченные одной и той же внезапной мыслью, а потом Денисов снял трубку.

— Будьте любезны, Пашу позовите, пожалуйста.

Вежливый юношеский баритон должен был вызывать безусловное доверие. Именно поэтому Денисов насторожился.

— Вы ошиблись. Здесь таких нет, — ответил он и ясно услышал, как собеседник ухмыльнулся.

— Передайте ему, что звонил Ярослав, — сказали на том конце телефонной линии и повесили трубку.

— Кто такой Ярослав? — спросил Денисов сразу побледневшего Пашку.

— Это Ярик… Значит, теперь они меня найдут… Ну кто тебя просил брать сумку!

Пашка вновь возвращался к исходной точке их разговора, и Денисов постарался этого не допустить.

— Все-все. Хватит. Мы это уже проехали. Пойми ты, чудак, нет никакой разницы… Представь себе, что мы просто вышвырнули эту дрянь с моста в реку. Нет ее и никогда больше не будет. Вот отсюда и следует исходить, а все прочее абсолютная ерунда…

Он говорил долго, очень убедительно и совсем было успокоил сына, если бы не проклятый телефон, начинавший звонить аккуратно каждые пятнадцать минут. Денисов вначале просто пережидал этот трезвон, не снимая трубки, а потом выдернул шнур из розетки.

Утром следующего дня все происшедшее воспринималось намного легче. Таково уж замечательное свойство каждого утра. Пашка выглядел куда бодрее и даже первым вызвался готовить завтрак. Умываясь, Денисов с удовольствием слушал, как Пашка ворочает в кухне кастрюльки, хлопает дверцами шкафов, но вдруг звуки эти разом смолкли, а когда Денисов завернул водопроводный кран, в квартире вообще наступила странная и тревожная тишина.

Денисов вышел на кухню. На столе была рассыпана мука, и руки у Пашки были в муке, и даже лоб измазан. А Пашка стоял у окна и смотрел во двор. Там на длинной скамейке в ленивых позах сидели три парня — Пашкины ровесники или слегка постарше.

— Вон они, меня ждут, — тоскливо сообщил сын. — Вон тот, слева, — Ярик. С ним Данила и Трактор.

— Трактор? Почему Трактор? — удивился Денисов.

— Он картавит, — объяснил Пашка, — вот его и прозвали. Быстро они меня нашли. Мать, наверное, сказала.

Настроение у него совершенно упало. А Денисов, наоборот, едва не развеселился. Вот, оказывается, кого так испугался его сын. Ярик, Трактор — чушь какая-то. Обыкновенные сопляки. Денисов, конечно, представлял, что и такие сопляки в определенной ситуации могут оказаться опасными, но только не теперь. А сейчас он их просто задавит.

— Не волнуйся. Ты давай, завтраком займись. А я схожу с ними потолкую.

Все же он прихватил на всякий случай турник — массивную заднюю часть своего составного кия, сунул его в рукав рубашки — кто их знает, сопляков, как разговор сложится — а то еще полезут сдуру с ножами…

Он бодро вышел из подъезда и направился как бы мимо скамейки, но, поравнявшись, внезапно остановился.

— Чего ждете, ребята?

Денисов спросил напористо, нахально и пристально вглядываясь в лица юнцов, и те в первое мгновение растерялись.

С минуту они молчали, а потом Ярик осторожно сказал:

— Сидим просто.

Но уже через несколько секунд добавил, обретая вновь нагловатую уверенность.

— А в чем дело?

Им было лет по семнадцать-восемнадцать. Довольно крепкие, спортивного вида ребята. Если такие в темном подъезде навалятся втроем, отмахнуться будет непросто. Но что с некоторым удивлением отметил Денисов — опрятные и чистенькие, аккуратно подстриженные и в меру модно одетые. Во времена юности Денисова шпана выглядела совершенно иначе.

— Вы ведь Павла ждете? — без предисловий начал Денисов. — Не ждите, ребята, не надо. Ничего хорошего не получится. И так уже дело дрянь, а может быть намного хуже.

— Пугаешь, папаша, — лениво сказал Ярик.

А дружки его молчали угрюмо и настороженно.

— Зачем? — удивился Денисов. — Я объясняю. Ты и сам сообразишь, что к чему. Ты же за сумочкой пришел, верно?

Денисов сразу решил разговаривать с одним Яриком, понимая, что он в этой тройке за главного.

Ярик не ответил. Не то чтобы смутился. Скорее, просто ждал, что скажет Денисов дальше.

— А пришел ты зря, — продолжал Денисов. — Сумка-то уже в милиции.

Какая-то тень пробежала по лицу Ярика. Не страх, но определенно беспокойство. Он коротко переглянулся с дружками.

— Я сумку в милицию отнес, — Денисов внимательно следил за реакцией собеседников. — Пока просто сказал, что нашел. На улице подобрал. Но это пока, понимаешь? А что завтра скажу — это видно будет.