— Вот мы и на Вашингтон-стрит, — взглянув на вывеску на доме, произнес Денис.
— Вижу, — кивнула Юля. — Езжай до конца улицы и паркуйся.
Фадеев сделал, как велено, и остановил Ford у тротуара. С обеих сторон улицы нависали кирпичные дома с большими окнами, а впереди виднелись стальные опоры Манхэттенского моста. «Примечательное место», — подумал Денис. — «Каждый, кто хоть раз видел фильм „Однажды в Америке“, тотчас бы признал эту локацию».
Неподалеку оказались припаркованы еще несколько автомобилей. Из одного из них вышла парочка: дама в легком пальто и кавалер в строгом полосатом костюме и фетровой шляпе. Мужчина придерживал спутницу за талию, та подхихикивала и что-то нежно шептала ему на ухо. Неспешной походкой они двинулись к угловому дому и вскоре скрылись за поворотом.
— Думаю, нам за ними, — предположил Денис.
— Верно, думаешь, — согласилась Юля. — Только смотри не напортачь. Подобные заведения вне закона, следовательно, кого не попадя туда не пускают, поэтому старайся играть свою роль. Ты крутой гангстер, — она окинула его взглядом, вздохнула и добавила: — но не слишком крутой, так, обычная, немного поднявшаяся шестерка, поэтому сильно не зазнавайся и не переигрывай! Понял? Сможешь?
— Раз плюнуть, — произнес Денис.
— Надеюсь. И вот, возьми, — она протянула ему купюру в двадцать долларов. — Отдашь ее швейцару при входе.
— Хорошо.
— Ну, тогда пошли.
— Секунду. — Денис глубоко вдохнул, закрыл глаза, положил ладони на лицо и зашептал: — Я крутой гангстер, я крутой гангстер, я Тони Монтана и Майкл Корлеоне в одном флаконе, вашу мать…
— Не, не, не, — замотала головой в светло-русом парике Юля. — Никакой ты нафиг не Майкл, я же просила не переигрывать…
Но Фадеев уже опустил ладони, и девушка даже вздрогнула, взгляд Дениса полностью поменялся: из обычного добродушного взгляда простого питерского парня, выпускника исторического факультета, он превратился в холодный и слегка нагловатый взгляд самоуверенного подонка.
— Спокойно, киса! — ехидно усмехнулся Денис, подпустив в голос немного хрипоты. — У папочки все под контролем.
И не обращая внимания на раскрывшую от удивления рот Юлю, самосотворенный гангстер открыл дверцу автомобиля и вышел.
— Ох, не нравится мне это, — покачала головой девушка.
Ее дверца тоже отворилась, и Денис подал даме руку. Юля поднялась с сиденья, взяла кавалера под руку, и они вместе двинулись к углу дома. Девушка молчала, столь резкое преображение Дениса ее явно ошарашило.
Они свернули за угол нужного дома, и вдруг оба остановились, как вкопанные. Прямо перед ними, будто из-под земли, выросла монументальная двухметровая фигура патрульного копа в синем пальто с блестящим нагрудным жетоном и в строгой фуражке. Лицо детины, украшенное ухоженной эспаньолкой, тоже не отличалось добродушием, серые глаза смотрели с ехидством, а губы растянулись в хитрой улыбке. В руках полицейский сжимал деревянную дубинку, очень напоминающую уменьшенную копию бейсбольной биты.
— Что, «Гнездышко» ищете? — пробасил патрульный.
Здесь следовало рассмеяться, дружески похлопать здоровяка по плечу и, улыбнувшись, сказать: «нет, просто гуляем», но когда Денис был в образе, образ часто подчинял его себе, опережая логику и заглушая голос разума. На сцене это являлось большим плюсом, но вот сейчас, в жизни, в этой реальности…
— А если и да, то что? — прохрипел Денис раньше, чем сумел осознать смысл собственных слов. Тут же он стал прикидывать, как бы быстро и эффективно вырубить некстати появившегося «фараона». Хотя обездвижить такого детину с одного-двух ударов выглядело проблематично.
Но реакция нью-йоркского копа оказалась быстрее, он упер дубину в грудь зарвавшегося недогангстера и, усмехнувшись, произнес:
— Дерзкий, да?
Денис изготовился всем телом, но Юля обхватила его руку, как бы говоря: «молчи». Это не осталось незамеченным для полицейского. Он перевел взгляд на девушку и, мило улыбнувшись, сказал:
— Получше за ним следи.
Затем коп опустил дубину и кивнул в сторону обшарпанной двери:
— «Гнездышко» там.
И как ни в чем не бывало побрел дальше по улице, засвистев что-то себе под нос и крутя деревянную дубинку.
«Пронесло, — выдохнул Денис. — Так, в следующий раз действительно не переигрываю». И опережая превращения Юли в разгневанного «ежика» выпускающего колючки все тем же подхрипловатым голосом:
— Только спокойствие, цыпа. Я знал, что легавые тут все на прикорме.
— Да что ты говоришь. — Девушка закатила глаза, но вид у нее был вполне спокойный.
— К тому же, мы узнали где «Гнездышко». — И парень, подойдя к обшарпанной двери, постучался.
Через секунду на маленьком окошечке в верхней части двери отъехала створка и на пришедших взглянули темные глаза на черном лице. А еще через секунду Денис услышал, как отпирается засов. Видимо, первую часть фейс-контроля они преодолели. Дверь отворилась. На пороге стоял рослый широкоплечий негр в костюме и при галстуке.
— Здоров, приятель! — Фадеев беззаботно улыбнулся и дружески хлопнул чернокожего по плечу, а затем нагло засунул ему двадцатку в нагрудный карман пиджака. — Мы с моей цыпой решили как следует повеселиться, так что надеюсь, что в «Гнездышке» сегодня жарко?
