— Предусмотрительно.
— Да, — кивнула Юля. — Ну, а теперь нам действительно пора.
С этими словами девушка накинула на себя белое меховое манто, ожидавшее своей очереди на столе, нацепила на голову Дениса шляпу, и, взяв рацию, произнесла:
— Максим Эдуардович, мы готовы! Код 0267. Запускайте программу межвременного проникновения.
— Код принят, Юленька, — донесся уже немолодой голос из динамика рации. — Программа запущена. Счастливого вам пути.
— Спасибо, — поблагодарила девушка и отбросила рацию в сторону, после чего обхватила руку Дениса нежной теплой ладошкой и произнесла: — Будет немножко больно.
Парень открыл было рот, чтобы ответить, как вдруг понял, что стены, пол и потолок начали шевелиться, будто от приема ЛСД. Краски сделались ярче, намного ярче, каждый предмет будто бы стал светиться изнутри и вдруг вспышка, словно неоновый свет ударил со всех сторон разом, отчего мозг пронзила резкая боль. Денис закрыл глаза, но темноты не последовало, вместо этого в голове возникли какие-то образы: танк выстрелил по Белому дому; Советские войска вступили в Афганистан; Гитлеровская Германия напала на Польшу… Денис разжал веки и ощутил себя словно в туннеле расплывающихся исторических событий, проносящихся с невероятной скоростью в обратном порядке. Стало немного тревожно, но Юля стояла рядом, держала его за руку и была абсолютно спокойна, как истинная единица постоянства в этой безумной, ведущей обратный отсчет вселенной, как путеводная звезда в этом первом в его жизни историческом трипе…
И вдруг все резко оборвалось.
Денис ощутил, как ноги уперлись в твердую поверхность, а затем подкосились, и он упал на колени на землю, покрытую мокрой травой. Голова кружилась, а все содержимое желудка вот-вот готово было извергнуться на поверхность. Но парень с трудом, но все же сдержал предательский позыв и вдохнул свежий и совсем не похожий на родной питерский воздух.
На плечо опустилась рука.
— А ты молодец, не каждому в первый раз удается сдержаться, — произнесла Юля. — Но ничего, привыкнешь.
Парень кивнул, собрался с силами и поднялся. Царила ночь. Вокруг росли какие-то деревья.
«Мы в лесу? — подумал Денис, но тут же поправил себя: — Нет, это парк».
Впереди виднелась темная гладь Гудзона. Светящаяся дорожка от непривычно большой и яркой луны поблескивала на поверхности мутной воды, уходя вдаль и упираясь в небольшой островок, над которым гордо возвышалась Статуя Свободы.
— Нью-Йорк, Нью-Йорк, — прошептал Денис и улыбнулся. — Всегда мечтал побывать в этом городе!
— Считай, что твоя мечта сбылась, — произнесла Юля. — Главное не забывай, что мы здесь не для осмотра достопримечательностей, а на задании!
— Об этом не волнуйся, — отмахнулся Фадеев и огляделся. — Похоже, мы в каком-то парке.
— Не в каком-то, а конкретно в Бэттери-парке на южной оконечности острова Манхэттен, — выразила свою осведомленность Юля.
— Откуда знаешь?
— За то время, что я работаю с попаданцами я в этом городе уже четвертый раз. В 1962-м была, — она принялась загибать пальцы, — в 1844-м была, и самое незабываемое август 1776-го.
— Битва за Лонг-Айленд, — припомнил американскую историю Денис.
— Она самая, — кивнула Юля.
— Жуткое, наверное, было зрелище? — проявив участие, спросил Фадеев.
— Видали и похуже, — Юля пожала плечами, но взгляд опустила. — Возможно, как-нибудь и расскажу, то задание было одним из моих самых первых… и тогда мы с ним не справились.
«О как! — изумился Денис. — Похоже, наш „рыженький ежик“ расслабил свои колючки».
Но не успел он этого подумать, как колючки «ежика» напряглись вновь:
— Так, а вообще ты мне зубы тут не заговаривай! Мы здесь на задании, так что болтать станем потом, а сейчас пора действовать!
— Хорошо-хорошо, — закивал Фадеев, пожалев об упущенном моменте, когда Юля, наконец, ослабила свою извечную защиту и из ледяной королевы, пусть на миг, но все же превратилась в простую девушку. «Нужно было проявить сочувствие, пожалеть ее, погладить по плечу, если, конечно, она не сломала бы мне за это руку. Нет, так грубо нельзя, надо деликатней, тоньше надо…»
— Ты вообще здесь со мной? — прервала его размышления Юля. — А то опять где-то в облаках витаешь.
— Нет, я с тобой. Просто жду распоряжений, с чего, так сказать начнем? Я ведь в этом деле человек новый.
Вместо ответа Юля поднесла к губам левую руку, вокруг которой оказался застегнут красивый золотой браслет и, дотронувшись до него, заговорила:
— Шеф, прием…
«Не браслет, — понял Денис. — А такие же нано-часы, как и на мне».
Через полминуты из браслета донесся голос Громова:
— Да, Юленька. Рад, что вы, наконец, прибыли.
— Мы на юге Манхэттена в парке.
— Нас тоже там выбросило, — произнес Громов. — Но это было вчера — утром.
— Я не виновата, сами понимаете…
— Понимаю. Поэтому не будем об этом. Я сейчас в клубе «Гнездышко» на пересечении Вашингтон и Плимут-стрит, жду объект, он вскоре должен объявиться. За то время, что господин Розенберг проживает в прошлом, он уже обзавелся рядом постоянных привычек, по которым его легко отыскать. Но, похоже, это известно не только нам…
— Гангстеры?
— Они самые. Судя по всему, наш соотечественник уже успел им чем-то насолить, поэтому я буду очень признателен, если вы поторопитесь. Буду ждать вас в баре.
