Мы не сеем колючек - [102]
— Не устраивай пытки, говори толком!
— Пятьсот фунтов, — решительно выпалил вымогатель.
Что на это ответишь? Даже если все распродать, не наберется и половины… Сейида проглотила подступивший к горлу комок и вымученно улыбнулась:
— Не шути, Аббас!
— Я совершенно серьезно. На сей раз ты меня не надуешь!
— Клянусь Аллахом, нет у меня таких денег.
— Врешь! Найдется и еще останется… Не надейся меня разжалобить.
И сколько Сейида ни билась, сколько ни умоляла, ни клялась, Аббас стоял на своем — видимо, он был твердо уверен, что запрашивает возможную сумму. Процесс продолжался. Наконец суд вынес решение: мальчик должен жить у отца. За Габером явился полицейский. Плачущая Сейида прижала сына к груди.
— Ради Аллаха, не отнимайте его у меня!
— Я выполняю приказ.
— Это чудовищно!
Но все было напрасно. Плачь, кричи, бейся головой о стену — суд уже вынес решение. У Сейиды опустились руки.
— Лучше бы мне не дожить до этого дня!..
Даже равнодушного полицейского проняло. Он откашлялся и сказал:
— Можешь проводить мальчишку.
— Спасибо! — искренне поблагодарила Сейида. Даже такая малость казалась ей сейчас милостью.
Уложив чемодан, Сейида вместе с Габером и полицейским спустилась вниз. Здесь уже собрались соседи. Все в один голос жалели попавшую в беду женщину.
— Надо же! Семь лет воспитывала ребенка, а теперь отбирают силой…
— Сколько вложила она в своего Габера…
— Работает как вол, чтобы ни в чем ему не отказывать…
— Всю жизнь свою на него положила…
— Как несправедлив мир!..
Повозка тронулась и покатила к переулку эль-Бараи, Сейида прижала к себе испуганного Габера. Мальчик едва сдерживал слезы.
— Нас опять везут к нему, мама? Он тебя будет бить?
— Нет, милый, нет…
— А почему полицейский хотел забрать меня одного?
— Не знаю, сынок, — солгала Сейида.
— Мне страшно!
— Не бойся, Габер, не бойся, мой мальчик.
Повозка, как и в прошлый раз, остановилась, не заезжая в тупик. Полицейский слез и протянул руку, собираясь подхватить Габера.
— Пошли, дружок! Давай поскорее — у меня и других дел хватает.
— Можно мне проводить его? — попросила Сейида.
— Как хочешь.
Они пошли к дому. Абду, по обыкновению работавший у распахнутой двери типографии, вышел навстречу.
— Что случилось, госпожа?
— Где Аббас-эфенди? — нетерпеливо спросил полицейский.
— Там, наверху…
В окне показался хозяин дома. Увидев Сейиду, он изобразил удивление:
— А эта красотка зачем пожаловала?
— Мальчика проводить, — объяснил полицейский.
— В постановлении суда сказано только насчет сына. А это бесплатное приложение пусть берет кто-нибудь другой!
Полицейский посмотрел на Сейиду.
— Ступай-ка ты от греха подальше.
Вся напускная покорность слетела с Сейиды — она была готова кинуться на Аббаса, на полицейского, на любого, кто вставал между ней и сыном. Старик Абду увидел, как она переменилась в лице, и подошел поближе.
— Возьми себя в руки, Сейида! Тут ничем не поможешь…
— Я Габера не брошу!
— Ты только ему сделаешь хуже. Слышишь! Ему будет хуже!
Наконец Сейида поняла смысл сказанного. Она отпустила руку Габера, и плечи ее затряслись от рыданий.
— Пойдем, дочка, — продолжал старик. — А за сына не бойся… Я за ним присмотрю, да и другие найдутся. Мир не без добрых людей…
Медленно и печально они двинулись к типографии. Спустился Аббас, одетый в полосатую галабею. Увидев его, Габер заплакал и бросился вслед за матерью. Аббас едва успел схватить сына за руку:
— Ну, не распускай нюни! Марш за мной! Обабился там со своей мамашей!
Габер извивался всем телом в тщетных попытках освободиться от цепкой отцовской хватки.
— Вот он, недостаток воспитания! — сокрушенно произнес Аббас, изловчился и подхватил сына на руки. Мальчик продолжал колотить ногами в воздухе.
— Уймись, парень! Не то выпорю!
Сейида стояла в типографии и, сжавшись в комок, слушала вопли сына, доносившиеся из глубины дома. Абду притащил стул.
— Присядь… В ногах правды нет.
— Как я могу сидеть, когда этот мерзавец избивает своего собственного ребенка?! Я пойду наверх…
— Спаси тебя Аллах, дочка! Не унижайся ты перед этим проходимцем… Это он для тебя устраивает, а уйдешь — и сразу все кончится. Поверь мне, Сейида, Аббас выдержит не больше недели — ему это быстро надоест!
— Ты так говоришь, дядюшка Абду, чтобы меня утешить…
— Правда, правда. Послушай меня, старика. Иди домой, а я скажу жене, чтобы побыла с мальчишкой. При ней Аббас не посмеет тронуть Габера… И потом, все же отец он ему! Сама ведь знаешь Аббаса, попусту все болтает. Через пару дней сам придет и попросит взять парня… Если бы ты привела Габера и заявила: забирай своего сына, мне не на что его содержать, он сбежал бы на край света. Но ты больно доверчива, совсем как твой покойный отец… Посиди тут, я сбегаю позову Амину…
Крики Габера затихли. О Аллах, неужели Абду прав! Стоило ей скрыться из глаз, как Аббас оставил сына в покое.
Пришла старушка Амина, которую Сейида помнила с детства.
— Успокойся, доченька! Не брошу я твоего мальчонку… И ты сможешь с ним повидаться. Аббас ведь не в папашу пошел: уйдет из дому — только его и видели.
С каждым словом доброй старушки жизнь возвращалась к Сейиде.
— Это правда, тетушка Амина?! — с надеждой в голосе воскликнула она.
Роман «Водонос умер» рассказывает о жизни обитателей одного из кварталов старого Каира, об их благородной бедности, бескорыстной дружбе и взаимопомощи. Герои арабского писателя — простые, но очень хорошие люди, умеющие разделить со своим соседом и горе и радость. Жизнь не очень-то милостлива к ним, но они не теряют бодрости духа и — главное — своего звания человека.
Рассказ опубликован в журнале "Иностранная литература" № 10, 1970Из рубрики "Авторы этого номера"Рассказ «Остров спасения» получен редакцией в рукописи.
Юсеф эс-Сибаи (родился в 1917 г.) — известный египетский прозаик. Наиболее популярен его роман «Водонос умер», в котором автор рассказывает о жизни простых людей Каира.Юсеф эс-Сибаи является генеральным секретарем Высшего совета по делам литературы и искусств а АРЕ и генеральным секретарем Постоянного секретариата Организации солидарности народов Азии и Африки.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.