Мы не сеем колючек - [101]
— Сейида Габер? Бывшая жена Аббаса эль-Бараи?
— Да… верно.
— Ну, так и не морочь мне голову… Муж подал заявление, что ты запрещаешь ему видеться с сыном. Теперь тебе придется по понедельникам в двенадцать ноль-ноль приводить мальчишку в участок на свидание с отцом.
— Вот подлец! — воскликнула Сейида. — Ребенка должны таскать в полицию, чтобы повидать этого мерзавца!
Полицейский с безразличной миной заполнил какой-то бланк и протянул Сейиде:
— Распишись… И чтобы завтра ровно в полдень мальчишка был здесь, понятно?
Глава 44
И начались еженедельные унизительные процедуры. В назначенный час Сейида с Габером приходили в участок и присаживались на деревянную скамью в комнате дежурного.
Мальчик со страхом впивался в руку матери и замирал… А в это время жизнь в участке шла своим чередом: полицейский волоком тащил пьяницу с разбитой головой… привели двоих драчунов в разорванной одежде, распаленных и поносящих друг друга грязными ругательствами… уличная проститутка, призывая в свидетели Аллаха, кричала, что клиент не заплатил ей денег…
Наконец появлялся Аббас. С каждым разом он выглядел все потрепаннее. От прежнего шика остались лишь засаленная феска да трость. Он развязно приветствовал присутствующих. Как правило, никто не отзывался. Ничуть не смутившись, Аббас приближался к сыну, запускал грязные пальцы ему в волосы и спрашивал:
— Как дела, Габер?
Тот в страхе поднимал глаза и еще плотнее прижимался к матери. Аббас насмешливо поворачивался к Сейиде:
— А как ты, красавица? Все в порядке? — Не дождавшись ответа, он понижал голос: — Я смотрю, тебе все это очень нравится?
Сейида упорно молчала. Стосковавшийся по сыну папаша переключался на Габера:
— Расскажи о своих школьных успехах. Я в твои годы был примерным учеником!
Он воровато оглядывался и вновь переходил на шепот:
— Пойми, дура, я от тебя не отстану. Лучше договоримся по-хорошему… Сколько заплатишь, чтобы я забрал заявление?
Сейида впивалась пальцами в скамью и старалась смотреть мимо Аббаса — на противоположную стену.
Так продолжалось минут пятнадцать. Аббас то шептал вымогательства, то громко, во весь голос, произносил общие фразы.
— На сегодня хватит! — выкрикивал он последнюю реплику. — Всего хорошего, мадам! На том же месте, в тот же час… — И удалялся, довольный собой.
Бывало, что Аббас и вовсе не приходил — то ли болел, то ли ему тоже надоела эта комедия. Устав ждать, Сейида обращалась к дежурному:
— Мы пойдем?.. Видно, сегодня не придет.
— Может, задержался…
— Сколько же его ждать?
— Ничего, подождешь, не принцесса!
Дежурный зевает, копается в бумагах, рисует карандашом замысловатые узоры… В конце концов, смирение посетителей заставляет его смягчиться — он машет рукой: ступайте!
Аббас не приходил на свидания несколько недель подряд. Затем появился, суровый и преисполненный решимости.
— Все еще не образумилась?
— Оставь ты нас в покое, изверг!
— Ну ладно, придется нам разговаривать по-другому. Я вижу, деньги тебе дороже сына…
Аббас круто повернулся и ушел, даже не взглянув на Габера.
Сейида всю ночь не могла сомкнуть глаз, угроза Аббаса привела ее в трепет. Что он еще задумал? Неужели он имеет право забрать Габера? Ну нет, не может такого быть! Или попытается украсть?.. Дворник предупрежден, школьный сторож тоже… Вряд ли ему удастся. Да и не способен Аббас на какие-то длительные усилия: ждать, выслеживать, подстерегать — нет, это не для него. Итак, остается, суд. До семи лет ребенка не могут оторвать от матери, даже заявление не станут рассматривать, но потом. Конечно, Аббас не способен воспитать сына — все время пропадает в кабаках и притонах. Однако он может сказать: Сейида Габер и небезызвестная красотка Наргис — это одно лицо. Неужели суд примет во внимание ее прошлое?.. Ведь с этим давно покончено!
Время шло. Габеру исполнилось семь лет. Аббас скрылся с глаз и не подавал никаких признаков жизни. Но однажды Сейида получила повестку в суд. Она тут же обратилась к адвокату. Началась долгая, утомительная тяжба. Сейида утверждала, что отец не может содержать ребенка: он нигде не работает, пьет, играет в карты и шляется по злачным местам. Аббас отвечал, что Сейида сама работала в квартале Вишш эль-Бирка — в этом легко убедиться по официальным документам.
Дело затягивалось. Сейида нервничала, начинала терять надежду и наконец сделала попытку договориться с Аббасом.
Он пришел вечером как ни в чем не бывало, словно забежал в гости, шутовски раскланялся и, поигрывая тростью, спросил:
— Надеюсь, можно присесть?
— Садись…
Аббас опустился на стул, закинул ногу на ногу и насмешливо начал:
— Если меня не разыграли, ты решила договориться по-хорошему…
— Перестань, Аббас! Давай поговорим серьезно.
— Куда уж серьезнее! Габера собираются вернуть отцу.
— Что ему делать в этом доме? Ты там и часу не бываешь.
— Найму воспитательницу.
— На какие деньги?
— Ты будешь давать, если так за него боишься.
— Мне столько не заработать… — устало произнесла Сейида, у нее уже не было сил возмущаться.
— Что ж, придется ему воспитываться на улице.
— Побойся Аллаха, Аббас!
— Тогда гони монету!
— Сколько ты хочешь?
— Как тебе кажется: отказ от сына, от единственного наследника… — патетически начал Аббас.
Роман «Водонос умер» рассказывает о жизни обитателей одного из кварталов старого Каира, об их благородной бедности, бескорыстной дружбе и взаимопомощи. Герои арабского писателя — простые, но очень хорошие люди, умеющие разделить со своим соседом и горе и радость. Жизнь не очень-то милостлива к ним, но они не теряют бодрости духа и — главное — своего звания человека.
Рассказ опубликован в журнале "Иностранная литература" № 10, 1970Из рубрики "Авторы этого номера"Рассказ «Остров спасения» получен редакцией в рукописи.
Юсеф эс-Сибаи (родился в 1917 г.) — известный египетский прозаик. Наиболее популярен его роман «Водонос умер», в котором автор рассказывает о жизни простых людей Каира.Юсеф эс-Сибаи является генеральным секретарем Высшего совета по делам литературы и искусств а АРЕ и генеральным секретарем Постоянного секретариата Организации солидарности народов Азии и Африки.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.