Мы ещё живы! - [27]

Журналисты в пиджаках и пуловерах поднялись со своих мест, отвешивают учтивые поклоны. Всего через пару минут они будут задавать провокационные вопросы, и глаза их будут гореть азартом гончих, вставших на след. Возле стеклянной стены за репортерами видны операторы с камерами и фотографы.

За длинным столом, стоящим на возвышении, замерли маршал Дженси, полковник Увинсон, господин Ларус, мероэ Оэктаканн. При появлении королевы три головы отвешивают поклоны, а правые руки, сжатые в кулаки, прижимаются к сердцу; старый дипломат просто кланяется.

По периметру зала замерли военные, телохранители и несколько воинов Лоули, приятно оживляющие розовыми и белыми одеждами утилитарно оформленный зал. Майкл нехотя позволяет королеве сесть за стол, отступая ей за спину. Талинда чувствовала, как он недовольно хмурится и с усилием заставляет себя отступить к стене. Еще бы! Ведь его подопечную везде и всегда хотят убить, если ему верить!

Талинда жестом велела всем сесть на свои места и понеслось.

— Граждане Розми, уважаемые представители других государств и Наши дорогие друзья, Мы созвали сегодня вас для того, чтобы опровергнуть те лживые слухи, что наводнили Нашу страну. Слухи о гибели Нашего дорогого кузена, принца Лоуренса, — начинает заготовленную речь королева. Чужие слова словно бы липнут к языку, связывают память и не хотят произноситься, но девушка через силу заставляет свои губы улыбаться и произносить выспренние слова. — Мы планировали привести на эту встречу Нашего дорогого кузена, но слабое здоровье еще не позволяет Его Высочеству появляться на публике. Психологическая травма, нанесенная ему злоумышленниками во время покушения на Нашу семью, все еще дает о себе знать. Его Высочество очень боится шумных сборищ и вспышек фотоаппаратов, они напоминают ему о взрыве. Поэтому, проконсультировавшись с несколькими ведущими специалистами, Мы приняли решение оставить принца Лоуренса в Замке. Через несколько месяцев Наш дорогой кузен придет в себя окончательно. Тогда Мы повторим эту пресс-конференцию, — она уже видит хищный оскал нескольких писак, но продолжает говорить. — Теперь Мы предлагаем начать нашу беседу. Наш пресс-секретарь сообщила вам о том, какие вопросы не следует задавать в связи с тем, что некоторые из них не могут быть преданы огласке, они являются государственной тайной. Мы надеемся на вашу память.

Талинда сложила ладони лодочкой, как ее учил господин Ларус. Так она могла не шевелить пальцами, чем могла бы выдать свое волнение или же нервозность. Девушка смотрела прямо, губы ее чуть улыбались в словно бы приклеенной вежливой полуулыбке, которую она отрепетировала перед зеркалом еще летом. Спина была прямой, плечи расправлены, как и положено истинной леди.

— Ваше Величество, позвольте уточнить, — встал с кресла самый бойкий репортер, — была ли на самом деле встреча между Вами и полномочными послами императора Алсултана?

— Была, — кивнула Талинда. — Как вам должно быть известно, при смене правителя страны, дипломаты предоставляют верительные грамоты своих государей. Также по дипломатическому протоколу они должны представиться новому правителю государства.

— Ходит множество слухов о том, что Вы планируете передать Розми под протекторат Алсултана, — настаивал нахал.

— Ходит также множество слухов о том, что боги Розми спят, и им нет дела до Розми, — вежливо улыбнулась королева. — А еще ходит множество слухов о том, что чьи-то мужья изменяют своим женам, а чьи-то соседи портят молоко коров фермеров. Вы им тоже верите?

По залу пронесся легкий смешок.

— Не может быть и речи о том, что Розми когда-нибудь попадет под протекторат какой-либо другой державы. Розми — избранная богами Света страна, Розми — любимое детище Создательницы Мира, многие страны выдают желаемое за действительное, — продолжила Талинда.

— Как Вы, Ваше Величество, относитесь к Вашему дяде, господину Роузу? — немедленно поднялась со своего места молоденькая журналистка. Ох, и достанется же тебе, глупенькая, за такой вопрос от госпожи Коменски и от псов Винсента!

— Все Наши дяди погибли от рук… от рук заговорщиков, — запнулась королева, судорожно вздохнула, но быстро взяла себя в руки. — Бастарды королей никогда не являлись родней членам королевской семьи. Собственно, как и во всей Розми — бастарды не могут быть членами семьи, если глава семьи официально не признал ребенка. О том, что Наш прадед признал некоего господина Роуза, Мы никогда не слышали, документов таких не существует. Претендовать же на трон богов Света Розми не может человек, чье рождение произошло вне брака.

— Ваше Величество, а что Вы можете сказать о гибели Вашей семьи? — вскочил еще один репортер.

Талинда глубоко вздохнула.

Что она может сказать? Что ее дед, человек, которого она всегда любила больше всех на свете, убил всю свою семью для того, чтобы корона досталась именно ей? Что дед совершил то, что еще никто и никогда из королей не совершал? Что он отдал приказ своему верному псу, приказ убить выжившего ребенка, и добить последнего своего сына, если тот сумел выжить? Что он решил убить еще сотню невиновных людей, чтобы изобразить видимость правосудия, и уничтожил целый древний род? И что она не имеет права это обсуждать, а будет жить с этим всю оставшуюся жизнь? Что она в ужасе от того, что самый близкий для нее человек оказался тем, кто убил всю ее семью?! Кто даже после смерти служил ее деду и пытался таким образом защитить ее и ее власть?